Невеста-сорванец - [33]

— Почему нет?

— Потому что нет, и на этом точка. И я настаиваю, чтобы ты не имела ничего общего с Девлином Монро. Напишешь записку, в которой объяснишь, что не сможешь с ним встречаться. Ясно?

— Почему ты так кричишь, Джеймс? Мне нравится Девлин, и, кроме того, он наследник герцогского титула. Подумай только, он уже граф!

— Довольно!

— А ты всего-навсего наследник графа.

Она снова подалась вперед.

— Подумай лучше, не может ли быть, что Джульетте нужны только твои деньги?

Нет, это уж слишком.

— Увижу еще раз с Девлином Монро, берегись! Не миновать тебе трепки!

Она ухмыльнулась. Открыто, нагло, безмерно издевательски. И чтобы еще больше позлить его, скрестила руки на груди и принялась насвистывать.

Джеймс с трудом овладел собой и, не удостоив ее ни единым словом, повернулся и выбежал из гостиной, едва не сбив с ног тетю Мейбеллу.

— Джеймс? Джейсон? — только и успела пролепетать она.

— Джейсон, мэм, и, простите, мне пора.

— Ну… я… до свидания, дорогой мальчик, — пробормотала Мейбелла, войдя в комнату и с удивлением заметив, что племянница стоит у окна, прислонившись лбом к стеклу. — Интересно, что здесь делал Джейсон? — спросила она, но ответа так и не дождалась.

Глава 13

Врагов следует прощать, но не прежде, чем они будут болтаться на виселице.

Генрих Гейне

Еще не было семи утра, когда Дуглас и Джеймс выехали со двора и направились к Гайд-парку. Оба молчали. Но не потому, что поссорились: просто каждый был занят своими мыслями.

Утро выдалось облачным, и в воздухе до сих пор висели клочья тумана.

Они свернули на Роттен-роу и пришпорили Забияку и Гарта. Ветер бил в лица, высекая слезы из глаз.

— Генриху VIII это понравилось бы! — крикнул Дуглас.

— Да. Пока навстречу не попался бы еще один всадник. Тогда он пошел бы в атаку.

Дуглас, смеясь, натянул поводья. Настроение у него было прекрасным: сейчас он решил послать в ад все тревоги по поводу неизвестных убийц.

Джеймс поравнялся с ним, похлопал Забияку по холке, похвалил, уверив, что другого такого резвого умного парня на свете не сыщешь. Забияка поддел головой голову Гарта. Тот попытался укусить его за шею, и отцу с сыном пришлось разводить их в разные стороны.

Джеймс, хохоча, обернулся к отцу, но смех тут же застыл в горле: прорвавшийся сквозь облака солнечный луч скользнул по металлу. Серебряный отблеск ударил в глаза. Джеймс, не раздумывая, бросился на отца, сбив его на землю как раз в тот момент, когда громкий выстрел расколол тихий утренний воздух.

Джеймс едва успел прикрыть телом отца, одновременно пытаясь вытащить из кармана пистолет.

— Черт возьми, Джеймс, да слезь же с меня, — потребовал Дуглас и, обхватив сына за талию, едва сумел оторвать его от себя, перекатить на спину и лечь сверху.

За первым выстрелом последовал второй. Потом третий, и Дуглас загородил ладонями голову сына, чтобы хоть как-то его уберечь. Но убийца явно не отличался меткостью, возможно, потому, что Забияка и Гарт жалобно ржали и становились на дыбы, мешая ему как следует прицелиться.

— Отец, пожалуйста, позволь мне подняться, — взмолился наконец Джеймс.

Дуглас что-то пробурчал, но все же отодвинулся, после чего встал и протянул сыну руку. Они осмотрелись, но ничего не увидели. Гарт, обезумев, вдруг помчался прочь. Дуглас спокойно свистнул, призывая коня обратно. Но Забияки уже и след простыл. Гарт остановился перед хозяином, тяжело дыша, и потянулся губами к его руке.

— Джеймс, не волнуйся, все кончилось.

Джеймс медленно повернулся к отцу.

— Ты должен научить меня подзывать Забияку.

Дуглас давно пытался показать Джеймсу, как подзывать лошадь, но тот никак не мог овладеть искусством раздирающего уши свиста, необходимого, чтобы привлечь внимание животного.

— Обязательно, — пообещал он.

— Отец, они охотились за тобой, а ты старался меня защитить.

— А ты как думал? — удивился Дуглас. — Ведь ты мой сын.

— А ты мой отец, черт возьми, — буркнул Джеймс, вертя в руке пистолет. — Пожалуй, проверю я те кусты, где заметил блеск металла.

— Думаю, негодяй уже давно скрылся, — возразил Дуглас, отряхиваясь. Джеймс так неудачно свалился на него, что теперь плечо ныло. Не выпуская пистолета, он кивнул сыну, и тот, подхватив большой уродливый дуэльный пистолет из библиотеки Дугласа, направился к густым кустам неподалеку от тропинки.

— Никого, — бросил Джеймс, обыскав кусты, и громко выругался. — Проклятие, ублюдок сбежал. Видишь, где он сидел в засаде: тут ветки поломаны. Это не…

Дуглас улыбнулся и, неожиданно вскинув пистолет, выстрелил. Откуда-то раздался вопль, тут же сменившийся тишиной.

Выйдя на поляну, они увидели всадника, выезжавшего из южных ворот парка. По его руке струилась кровь.

— Жаль. Я надеялся попасть в голову, — вздохнул Дуглас.

— Слишком далеко, — пожал плечами Джеймс, сердце которого рвалось из груди от удивления и радости.

Отец задумчиво гладил большим пальцем серебряную рукоять пистолета.

— Удивительно, что я вообще не промахнулся. Этот пистолет бьет на шесть футов, а тут было добрых двадцать.

— О Боже, всего двадцать! Отец, ты уверен, что все в порядке?

— Да, — рассеянно обронил Дуглас, глядя вслед человеку, пытавшемуся его убить. Когда тот скрылся из виду, он повернулся к сыну и ткнул его кулаком в плечо. — Спасибо, что спас мне жизнь.