Невеста рока. Книга 2 - [133]

Гертруда подняла голову и посмотрела на него.

— Миледи ранена, может быть, она умирает, ваша светлость, — прошептала она, а потом пронзительно закричала.

— Нет, нет… она шевелится, она открывает глаза… она не умерла, — произнес Вивиан, тоже опускаясь на колени рядом с женой и взяв ее безжизненную руку. — Шарлотта, Шарлотта, с вами произошел ужасный несчастный случай. Вы упали. О, моя бедная жена, ну скажите же что-нибудь! — воскликнул он громко, так, чтобы услышали все, ибо сейчас вестибюль наполнился слугами.

Из детской выбежала нянька и, перегнувшись через перила, испуганно взирала на распростертое тело ее светлости.

Недоумевающий, затуманенный взор Шарлотты перешел с лица мужа на Гертруду. Шарлотта вздрогнула, неожиданно почувствовав острую боль, пронзившую все ее тело.

— Приведите… доктора Кастлби… — прошептала она. — По-моему… ребенок… я… — Она не смогла больше произнести ни слова, лишь жалобно стонала.

Гертруда похолодела.

Все вокруг пришло в полнейший хаос. Только что к замку подъехала карета с четырьмя гостями Вивиана. Они стали свидетелями этой ужасной сцены. Всюду сломя голову носились слуги.

Лорд Чейс понес бесчувственное тело жены наверх, в ее покои, а тем временем дворецкий поспешно послал слугу за харлингским доктором.

Для леди Чейс больше не было веселых вечеринок до конца недели. Не было и долгого ужина с гостями. Также она лишилась возможности подарить супругу сына и наследника этого дома.

Шарлотта, охваченная страшными физическими мучениями, сменяющимися сильными душевными страданиями, боролась за свою жизнь до рассвета. Послали за специалистом из Лондона. Доктор прибыл рано утром на помощь местному врачу, который был совершено уверен, что случай крайне серьезный, вопрос стоял о жизни миледи, и дело было не столько в выкидыше, сколько главным образом в слабости здоровья и духа больной. Оба врача имели одинаковое мнение. Казалось, Шарлотта вовсе не хотела приходить в себя.

Явились и две сиделки. Наступил рассвет. Шарлотта лежала на огромной постели, напоминая живую куклу, из которой ушли все жизненные силы. Она была смертельно бледна, лицо ее осунулось, черты его заострились. Каштановые локоны были спрятаны под вышитый белый льняной чепец. Она смотрела в одну точку, не узнавая никого, кто склонялся над ее постелью. Шарлотта была совершенно глуха к беспрестанным мольбам Вивиана простить. Врач из Лондона сидел возле кровати, не отрывая пальцев от еле ощутимого пульса и сурово взирал на лорда Чейса, который не уходил из наполненной цветами спальни.

— Состояние вашей супруги весьма плачевно, сэр, — жестко проговорил врач.

— Но она же не умрет! — прошептал Вивиан тоскливо.

— Нет. Она будет жить, но пройдет много недель, прежде чем она поправится. Должен вас спросить в связи с чрезвычайной слабостью моей пациентки и страданиями, похоже, переполняющими ее, известно ли вам нечто, что особенно беспокоит ее? Нам с доктором Кастлби кажется, что скорее потеря ребенка так подкосила ее, а не несчастный случай, произошедший с ней.

Вивиан старался избегать взгляда врача. Несколько раз за ночь, когда он склонялся над полубессознательной Шарлоттой и произносил ее имя, она пронзительно вскрикивала, требовала чтобы он уходил, называя его животным и чудовищем. Вивиан понимал, что и знаменитость из Лондона и доктор Кастлби слышали это. Он мрачно размышлял о том, что и для него существуют пределы в поведении и что если он собирается вновь занять достойное место в обществе, ему следует вести себя, как подобает любящему мужу, иначе он приобретет весьма непривлекательную репутацию.

И он как можно любезнее стал отвечать доктору; бормотал какие-то слова насчет состояния разума Шарлотты… она очень нервна, и с ней трудно общаться, посему он очень мало времени уделяет ей… ему очень жаль… но, разумеется, он будет более внимательным и станет как можно лучше заботиться о ней, а когда появится возможность, уговорит ее поехать вместе с ним и детьми в какое-нибудь место с мягким климатом, например, на Мадейру, где она быстро придет в себя.

Врач прервал лорда Чейса. Он не верил ни одному его слову, ибо уже давно составил свое особое мнение о Вивиане, причем весьма нелестное, и испытывал глубочайшее сострадание к его несчастной красавице жене.

— Леди Чейс постоянно просит о свидании с дочерью по имени Элеонора, — сказал доктор. — Я бы посоветовал вам, лорд Чейс, привести девочку к матери, и немедленно.

Вивиан начал что-то говорить, ссылаясь на то, что Элеонора совсем недавно переболела инфекционным заболеванием и он считает неосмотрительным подвергать такому большому риску ее мать. Конечно, добавил лорд Чейс, он немедленно прислушается к совету столь выдающегося врача. И маленькую Элеонору, закутанную в огромную шаль, привели к матери и усадили на постель. Заспанная, но взволнованная, девочка кинулась к лежащей без движения матери.

— Мама, мама, дорогая мамочка! — закричала она.

Мужчины, находившиеся у постели больной, увидели, как Шарлотта открыла глаза. Блестящие от лихорадки и боли, они остановились на ребенке. Тут же лицо Шарлотты порозовело, и она нежно обняла хрупкое тельце дочери.