Невеста особого назначения - [51]

— Выходит, среди советников затесался предатель?.. — опешила я.

Хотя и произнесла фразу шепотом, непроизвольно оглянулась на дверь. Враги мерещились всюду.

— Чтобы открыто обвинить в предательстве членов Совета, понадобятся доказательства, — констатировал Джекоб. — Очень весомые доказательства. Такие, что можно предоставить королям трех государств.

Н-да, ситуация ― хуже не придумаешь. Но Джекоб не был бы лучшим бестером, если бы не нашел выход.

— Лучшим доказательством станет найденный король Велории, — произнес он с полной уверенностью. — Отдохнем пару часов, а на рассвете обследуем проход, о котором ты говорила. Да, кстати, ты что-то упоминала о некоей Лейле, одной из невест. Она тоже в этом доме? Спит, наверное…

— Ой, нет!.. — спохватилась я. Со всеми этими тайными предателями совершенно забыла рассказать о Макарке и его способностях. — Лейла сейчас с моим другом поисковиком, вынюхивают Бриона. Они на конюшне.

Быстро, стараясь не упустить ничего важного, я рассказала о малом. И о его удивительном Лучике. Не забыла упомянуть, что, возможно, Макарка в будущем может стать одним из бестеров.

Джекоб Фокс удивил ответом.

— Не просто бестером, а новым поисковиком! — воскликнул он. — Как мы с Лирой. Это очень редкая и безумно важная связка. Мне не терпится увидеть, как действует эта пара.

— Так чего же мы ждем? — подбодрила я. — Немедленно идем на конюшню. Застанем Макарку и его кобылку за делом. Заодно познакомлю вас с Лейлой. Она очень добрая и умная девушка. И я надеюсь, что ее любовь поможет нам отыскать Бриона. Постой…

Я всерьез задумалась. Лучик Макарки может отыскать только тех, кто связан сильными чувствами. Лира находит людей, которые могут стать бестерами. Но ведь меня она уже несколько раз отыскала после инициации. Понятно, в академии все ученики находились под наблюдением директора и его второй сущности. Но за ее пределами, так далеко?..

— Джекоб Фокс, признавайся, как Лира смогла меня найти? — я все же решилась задать этот вопрос.

— Лира чувствует всех бестеров, которым помогла прежде, — Джекоб начал издалека. — Наверняка после инициации и лошадка твоего друга может сделать для него то же. Но я бы обманул, сказав, что дело только в этом. Я люблю тебя, Пета. Лира почувствовала это гораздо раньше меня самого. Возможно, даже в первую нашу встречу в Серых горах…

Прежде, чем я успела что-то сообразить, горячие губы Джекоба нашли мои. Такого поцелуя я еще не получала. Чувственного, завораживающего, заставляющего колени подкашиваться, а сердце биться чаще.

И все же я устояла.

Нашла в себе силы упереться ладонями в широкую грудь Джекоба и отстраниться. Сделать глубокий вздох и задать самый важный для меня вопрос:

— Любишь как лучшую ученицу, Джекоб Фокс? Как самый удачный из своих экспериментов?

Сильные, слегка грубоватые ладони Фокса легли на мою талию, заставили прижаться вплотную. Полные страсти глаза обожгли зеленым огнем. Но я и рада была сгореть в этом пламени. Вот так стоять всю оставшуюся жизнь и чувствовать себя самой любимой, самой желанной на нашем материке.

Хотя, почему только на материке? Во всем мире, во всей нашей чокнутой галактике!

— Ты для меня значишь больше, чем все эксперименты на свете — удачные и не очень, — с легкой улыбкой произнес Джекоб. — Все, что я делаю, только ради твоего блага. Думаю только о тебе, не могу подолгу находиться вдали. Тебе этого мало?

И снова этот вдохновенный взгляд. Джекоб признавался в любви с такой же легкостью, как уговаривал когда-то дать отрубить палец. Но я верила ему — и тогда, и сейчас. Джекоб не умел врать и юлить. Умел признавать поражение. А сейчас — капитулировал, сдался на милость победительницы.

— Достаточно, — чопорно произнесла я и важно кивнула. Не удержалась, улыбнулась краешком губ и добавила: — Пока достаточно. Но обещаю, что попрошу доказательств любви. Чуть позже. А пока — идем, познакомлю тебя с Лейлой, Макаркой и Лучиком.

Взяла Джекоба за руку и потянула в коридор. Счастье переполняло меня, кажется, выплескивалось через края серебристым смехом и озорными искрами сыпало из глаз. Пусть кругом враги и я не знаю, что будет с нами дальше. Я люблю и любима, и нет ничего важнее этого.

В конюшне было сухо и тепло. Для Лучика парни не поскупились. Спала лошадка на свежей соломе, ела отборный овес, яблоки с репой и пила чистую воду. Наверняка и чистили ее часто — шерсть казалась обжигающе белой — точно чистый снег, отражала свет и слепила глаза.

— Мы вам не помешаем? — осторожно спросила я.

Лейла с Макаркой сидели на корточках возле Лучика. На расстеленной рядом карте уже виднелось несколько пометок гуашью. Малой не использовал чернила, слишком скучно. Наверняка серость и угрюмость надоели еще в доме у Нюры. А вот рисовать он любил всегда. Теперь это умение пригодилось.

— Проходи, садись рядом, — пригласил Макарка, не поворачивая головы.

Правой ладонью он гладил морду Лучика, а левой выводил на карте очередную линию. Краску выбрал ярко-желтую, такую же яркую, как пятно на лбу кобылки.

— Мы почти закончили, — добавил Макарка.

— Он нашел его!.. — восхищенно шепнула Лейла. — Брион жив! Лучик почувствовала это.