Невеста на одно место - [28]

Обрадовав последней фразой моё упорно уплывающее подсознание, Илока положила рубанок на кухонный стол — что уже не могло не радовать, тщательно обтёрла руки об фартук, бросила жалостливый взгляд на ехидно скалящуюся и вдупель пьяную тамаду, да ка-а-ак звизнет меня по щеке растопыренной пятернёй. Наверное, от подобного издевательства опешили не только я и Бернардо, но и мои родные таракашки, испытавшие на себе мозготрясение.

— Ай, больно, ик!.. — высказавшись о наболевшем, попыталась сосчитать звёздочки, вылетевшие из глаз и теперь упорно отплясывающие румбу перед моим носом.

— Мало тебе, — пошла на повторный заход конечность с острыми ноготками, — ща ещё пару раз добавлю, и будешь как новая, обещаю!

— А ты её не убьёшь? — Проявил приятную, но немного не своевременную, а точнее запоздавшую заботу обо мне Бернардо, видимо, подсознательно чувствуя свою вину за избиение милого и обаятельного помощника свахи, желающего парню только добра и обворожительную невесту.

— Не, у меня рука натренированная, даже синяков не останется, — «обрадовала» Илока, в третий раз «лаская» тамаду пятернёй. — Ну, как, прочухалась? — это уже было жалостливым тоном и в мою сторону.

Голова безвольно упала на грудь, виски сдавило железными тесками, желудок и мочевой напомнили о том, что неплохо бы было посетить «уголок задумчивости», а глаза напрочь отказывались фокусировать мир, ибо он кружился и норовил то и дело перевернуться с ног на голову. Тошнота, уже ставшая привычной спутницей, насмешливо хихикнула и ещё быстрее рванула по направлению к саднящему горлу.

— Водички, please[9]… Если можно, конечно, — из-за пересохшего горла получилось какое-то жалобное карканье, а не мой природный и красивый дискант.

— На, горе ты моё луковое, — участливо гладили меня по спине, пока я жадными глотками поглощала литр вкусненького и такого бодрящего рассола, — и чего так наклюкалась-то, спрашивается?

— Да не рассчитала маленько силы, — стыдливо потупила очи долу, — думала, только пригубить, и сама не заметила, как опорожнила всю бутылку.

— Ладно, с кем не бывает, — ласково дотронулась Илока до нагрудного кармана фартука, сквозь который отчётливо проступала форма заветной фляжки, — а сейчас марш работать, а не то из зарплаты вычту!

Пулей вылетев за дверь, понеслась на крейсерской скорости на улицу, где сиротливо стояла голубая дощатая будочка, с прикреплённой к ней табличкой: «Здесь на „Ж“ и „М“ не делятся!». Мысленно пообещав себе отомстить противному графскому отпрыску за его предательство, уже потянулась к заветной дверке, как сзади неожиданно раздалось:

— У тебя ровно одна минута на всё про всё, и если через этот срок ты не появишься в поле моего зрения — дверь выломаю!

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться от кого исходила подобная угроза — Бернардо, паразит этакий! И что же тебе в своём графском доме на попе ровно не сиделось? Нет, видите ли, мальчик повзрослел, поэтому жену ему подавай, да не абы какую, а натуральную королевичну со званием «Мисс Сердечкино». А больше ничего не надо?! На себя в зеркало давно-то смотрелся, товарищ де Лаберо? Проклятье, полосы, поцелуй святой… Всамдельнешной… Нет, всё-таки какое-то другое слово было! Короче, любви — и всё на мою бедную, больную, а в ближайшем будущем ещё и седую головушку. Ну, почему Эрик сам не захотел приютить на время немного побитого клиента? Спихнул на хрупкую, беззащитную помощницу всю ответственность, а сам живёт в своё удовольствие, небось сейчас у Ленки борщ хрупает… Чтоб ты подавился, гад такой! А ведь шеф даже не подумал о том, что парень может и снасильничать…

— Майя, время истекло, — оповестил голос Бернардо, опасно приближаясь, — как и обещал, я вхожу!

— Только попробуй, гад, и я тебе так войду каблуком промеж глаз, что ещё неделю об косяки спотыкаться будешь! — Ну, не виновата я, что сила моих лёгких превышает силу сопротивления дверных петель… Кто же знал, что эта деревянная предательница сорвётся с креплений, и припечатает младшего де Лаберо не только по фейсу, но и по всему телу целиком?! — Бернардо, — взвыв дурниной, бросилась к постанывающему молодому человеку, растянувшемуся на земле, — тебе очень больно?

Ы-ы-ы… Из меня же Эрик чучело надувное сделает, если со столь выгодным и перспективным клиентом прогорит… Точнее, если его хладный труп придётся хоронить за счёт брачного агентства «Найдем вторую половинку», да ещё и неустойку родителям юноши выплачивать в размере трёх авансовых взносов, как было оговорено в договоре заранее. И платить-то придётся из своего личного кармана, который, как печально известно, не резиновый…

— Я тебя ненавижу! — Провозгласила дощатая дверь замогильным голосом и стремительно отлетела в сторону, распугав стайку воробьёв, которые до этого с гастрономическим умилением смотрели на несчастного дождевого червяка, вылезшего на свою бедовую голову из норки.

Радостно взвизгнув похлеще раненого поросёнка, и закивав на манер шутовского болванчика, справедливо полагая, что меня вообще мало кто «навидит», повисла не шее недобитого паренька немаленьким балластом. Дернувшись было из цепкого захвата моих загребущих конечностей, но, так и не достигнув желаемого результата — свободы, несчастный Бернардо смирился с незавидной судьбой и принялся терпеливо ожидать, когда полупьяного помощника свахи отпустит неожиданный приступ сентиментальности.