Невеста на одно место - [115]

Разлепив глаза, первым делом просканировала ничего не понимающим взглядом потолок родной квартиры. Краем сознания, поддавшись на уговоры не в меру активного таракашки-маляра, отметила, что давно пора бы перекрасить его из непонятного серого цвета в белый оттенок, но на этом пока всё и закончилось — ни золотых, ни желания, ни времени пусть и косметическим, но ремонтом заниматься не было. Осторожно перевернувшись на бок в тщетной надежде сползти с дивана, моментально охнула, схватилась за голову, и рухнула-таки на пол.

— Пшеничкина?! — Раздавшийся над головой голос показался смутно знакомым, а когда я, наплевав на жуткую боль, прострелившую затылок, всё же подняла голову, то буквально нос к носу столкнулась с… Бернардо де Лаберо, свесившимся с дивана! — Ты чего буйствуешь с утра пораньше?

— Чур меня, чур… — отмахнувшись от заботливого парня, поспешно задом начала отползать подальше от дивана. — Всё, больше не пью, — поймав заинтересованный взгляд тёмно-карих глаз, снизошла до пояснений, — а то вон, уже галюники мерещиться стали!

— Это ты сейчас кого имела в виду? — скептически изогнутая тёмная бровь отчётливо дала понять, что сам плод моего больного воображения себя таковым не считает. — Я самый, что ни есть, настоящий!

— Ага, — покладисто согласившись, пребольно стукнулась копчиком об дверной косяк и, немного скорректировав траекторию движения, удачно выползла в коридор.

— Пшеничкина, ты мне что, не веришь? — и столько детской обиды и недовольства прозвучало в столь родном и знакомом голосе, что, каюсь, ровно на секунду усомнилась в своей адекватности.

— А с чего это я должна тебе верить? — Проглотив слово «глюк», так и вертевшееся на языке, попыталась как можно быстрее добраться до ванной комнаты. — Последнее, что я помню, так это… — Воззвав к мирно храпящей памяти, не добилась ничего, кроме обещания Максима зачем-то сдаться ко мне в рабство, а потом всё — чёрное марево.

— Ну и?.. — как оказалось, глюк не сильно отличается от своего живого прототипа — такой же противный и нетерпеливый.

— Помню, как договорилась с Заборным о возрождении рабовладельческого строя, а потом всё — пустота, — покаянно опустив голову, не забывала пятиться в сторону ванной. — Не хочешь рассказать, что было дальше?

— Помимо того, что ты совершенно не закусываешь…

— Но я же не алкашня какая-то! — справедливо возмутилась, но поймав на себе недовольный взгляд младшего де Лаберо, тихонько проблеяла. — Продолжай, пожалуйста!

— Так вот, помимо того, что ты совершенно не закусываешь, так ещё и прилюдно признаёшься в любви!

— К-кому?! — нервно икнув, не удержалась и таки приземлилась на пол, осоловело крутя гудящей головой и давая мысленный зарок не пить ничего крепче однопроцентного кефира.

— Есть предположения? — издевательски протянул клиент, обвинительно сложив руки на груди.

— Наверное, Максиму, — виновато посмотрев на недовольного графского отпрыска, пришла к единственно верному решению.

— Знаешь, хорошая моя, — склонившись надо мной, Бернардо злобно оскалился, — я жутко ревнивый собственник, поэтому впредь, если и соберёшься с другим мужиком выпить на брудершафт, то согласуй это вначале со мной!

— А почему это я должна спрашивать твоего разрешения? — Как известно, лучшая защита — это нападение, да и собственнические замашки клиента меня, признаться честно, порядком выбесили. — Я — девушка свободная, поэтому что хочу, то и делаю!

— Не думаю, что моей семье понравятся срамные статейки в жёлтой прессе о подвигах моей невесты! — стал в позу Бернардо.

— Милый, ты сначала себе эту невесту выбери, а уже потом проводи с ней профилактические беседы на тему её девиантного поведения, если таковое, конечно, будет иметь место быть, — придерживаясь за стенку, кое-как поднялась на подрагивающие ноги. — Но лично мне ты не имеешь никакого права выдвигать какие-либо условия — ибо мы друг для друга…

— Ты же меня любишь! — некультурно перебил меня парень, самодовольно ухмыляясь, а я с ужасом поняла, кому именно вчера под пьяную лавочку признавалась в безграничной любви.

— Мы друг для друга никто! — Да, согласна, это прозвучало жестоко, но пусть лучше так, чем с жутким треском вылететь с работы и переругаться с такими влиятельными клиентами, как семейство де Лаберо.

— Неправда! — решительно насупился молодой человек. — Майя, почему ты не хочешь признать, что нас влечёт друг к другу?

— Потому что это бред, — наступив на горло собственным чувствам и мысленно послав истерикующего тараканьего генерала и громко ругающуюся тараканью бабушку, сказала то, о чём потом буду жалеть всю жизнь. — Просто ты ещё один смазливый мальчик, с которым было приятно провести время, да и золотые, отсчитанные твоими родителями за удачный подбор невесты, приятно греют карман. Извини, ничего личного, просто мне было скучно…

— Врёшь! — уверенности клиенту было не занимать. — Если бы это было правдой, то вчера бы ты не послала дальним лесом Заборного!

— Скажи, я вчера прямо так и сказала: «До беспамятства люблю Бернардо де Лаберо, и пусть горят все синим пламенем, кто против нашего брачного союза!»?

— Нет, но…