Невеста лорда Кэрью - [24]

Все это было очень приятно, и Саманта радовалась, что снова чем-то занята и живет в привычном ей мире. Да и скоро сезон будет в полном разгаре и некогда будет раздумывать, счастлива ты или несчастна, веселишься или скучаешь, жизнерадостна и полна сил или вот-вот свалишься от усталости. А приглашений посыплется столько, что не будет времени обдумать, какое из них выбрать.

И только иногда какое-то странное мимолетное ощущение буквально останавливало ее на нуги. Она пыталась понять, что это, и не могла. Это ощущение нельзя было назвать приятным. Какой-то толчок в сердце, словно оно летит вниз и она сама полетит сейчас за ним следом. Но она возвращалась в реальность до того, как это случалось, и не успевала понять, отчего возникло это странное чувство.

В иные дни, когда она гуляла поутру в парке или стояла на берегу пруда и смотрела на детей, которые шли впереди своих родителей или нянь, это чувство снова посещало ее. Неужели она скучает по Майклу и Мэри и даже по девочкам Розали? Может быть. Она к ним очень привязалась. Но иметь своих детей она не хочет. А иногда парк был так пустынен, что напоминал ей сельские места. Холм, и озеро, и пороги где-то невдалеке. Так, может быть, она скучает по Челкотту? Конечно, скучает. Там так красиво, и там живут самые любимые ее друзья – Габриэль и Дженни.

Но порой Саманта не могла найти даже и таких объяснений. Иногда в этот момент она просто смеялась и шутила со своими друзьями – она редко вела с ними серьезные разговоры. Или ходила по магазинам и покупала какие-то безделушки. Или вспоминала шутку Фрэнсиса насчет сундука с чепцами.

Она так и не поняла, отчего вдруг сжимается сердце. Это странное ощущение приходило без всякого предупреждения и исчезало так быстро, что тот, кто в эту минуту оказывался рядом с ней, даже не замечал, что с ней что-то произошло.

Иногда Саманта вспоминала Хаймур и мистера Уэйда. Не часто. Она почему-то не любила вспоминать те четыре дня, а когда вспоминала, то что-то начинало тяготить ее. Это были очень приятные дни, и мистер Уэйд очень приятный человек, но все это в прошлом. Дни эти никогда не повторятся, и она никогда больше не встретится с мистером Уэйдом. Короткий, незначительный эпизод в ее жизни, который, может быть, и приятно вспомнить, но не сейчас. Может, потом. Может, в какое-то другое время.

Как бы она хотела, однако, – глупо, конечно, но она все еще думала об этом, – вернуться назад и изменить лишь один момент в тех встречах: она хотела бы обернуться и помахать ему рукой на прощание. Если бы он остался в ее памяти стоящим на другом берегу ручья, с поднятой рукой и его милой улыбкой на губах, она, быть может, была бы сейчас спокойна и не огорчалась бы каждый раз, когда вспоминала их прощание.

* * *

Бал у леди Рочестер, по общему признанию, считался открытием сезона. Гостей съезжалось великое множество, а это означало, что бал удался на славу. Саманта ждала его с нетерпением. Она все еще испытывала волнение перед началом этого светского круговорота. Вдруг да появится какой-то новый кавалер… Не то чтобы она нуждалась еще в одном поклоннике, однако она не против того, чтобы в ее жизни появился какой-то интересный человек. Едва подумав об этом, Саманта почувствовала угрызения совести. Сколько молодых девушек пожертвовали бы половиной своего приданого, лишь бы заполучить хотя бы одного кавалера из сонма поклонников Саманты Ньюман.

Во второй половине дня – в «модный час» – Гайд-парк заполнялся каретами и колясками. Погода стояла великолепная, и все устремлялись на природу. Пожалуй, самое большое количество всадников и колясок собралось в парке в канун бала у леди Рочестер. Саманта ехала вместе с мистером Николсоном в его новом двухколесном экипаже, крутя над головой новый изящный зонтик и весело улыбаясь всем вокруг. Хорошо, что мистер Николсон и не надеялся прокатиться, что называется, с ветерком, подумала она. Всадники и экипажи двигались густым потоком, и всадникам и пассажирам карет и колясок больше хотелось посмотреть вокруг и поговорить, чем устроить пробежку своим лошадям.

Саманта обменивалась любезностями с друзьями и знакомыми, к которым они могли подъехать достаточно близко, и приветственно махала тем, кого видела издалека.

– Приятная прогулка, – заметила Саманта во время короткой передышки, когда одна компания знакомых только что отъехала от них, а другая еще только приближалась. – Я так рада, что сезон уже начался!

– А я жалею лишь об одном, мисс Ньюман, – сказал мистер Николсон, – что мне снова придется делить вас с вашими бесчисленными поклонниками.

– Однако я не нашла бы более подходящего компаньона, чем вы, сэр, для этой прогулки. – Саманта весело засмеялась и энергично покрутила зонтиком. Ее переполняла радость жизни.

И в этот самый момент она встретилась глазами с джентльменом, который находился на некотором расстоянии от их экипажа; и похолодела. В буквальном смысле похолодела. У нее перехватило дыхание.

Самый красивый мужчина в мире – так Дженни когда-то сказала о нем. И Саманта согласилась с ней, хотя считала его довольно холодным человеком. Волосы у него были светлее, чем у нее самой, – почти что серебристые. Глаза такие же голубые, как у нее, – может быть, чуть более светлые. Черты лица; фигура – идеальные. Греческий бог! Дженни и Саманта называли его не иначе как Ангелом, а другого джентльмена прозвали Люцифером и только потом поняли, кто на самом деле Люцифер, а кто Ангел.