Невеста лорда - [14]
- Максимилиан, в честь деда? - Брат с первых мгновений вызвал во мне чувство родства, да и не отталкивал он меня. Вот, даже знакомиться сам подошел.
- Ага. - И улыбка у него, такая родная, знакомая.
- А я - Амина.
Он первый протянул мне руку, уже такую сильную.
- Тренируешься? Небось, Астарх гоняет.
- Да. А как ты догадалась?
- Спрашиваешь. Астарх ведь, несмотря на возраст, самый лучший боец в Доме.
- Точно.
Неловкая пауза. Я просто не знаю, о чем можно поговорить с этим мальчиком. И уйти тоже не могу, потому что просто не знаю, что с моими комнатами и куда мне теперь идти. Но Максимилиану это неважно, он внимательно меня разглядывает несколько минут, а потом решительно тянет к столу с расставленными фигурами.
- Ты умеешь играть в Империю?
- Раньше умела, но боюсь, что уже немного подзабыла правила, да и практики у меня, кот наплакал.
- Ничего, я тебе объясню и даже фору дам.
Хитрец, мило улыбаясь мне, садится напротив и начинает собирать фигуры Воинов, Тружеников и Ремесленников с разукрашенной карты игрового поля.
- Ну, раз так, то мы, пожалуй, можем и сыграть. - Карты привычно ложатся в руки, и я начинаю довольно сносно тасовать их.
Ну что же, познакомимся, братишка.
Глава 4
Вот уже час мы сосредоточенно пыхтим над картой, пытаясь не позволить друг другу захватить небольшое королевство зажатое границами между нашими Империями. Игра так захватила нас, что я забыла и об усталости и о позднем времени. Мы вовсю спорим и ругаемся с Максом, словно знаем друг о друге всё, вплоть до проделок в пеленочном возрасте.
Недавно заходила служанка, звала молодого господина спать, но мы совместными усилиями выпроводили её вон, не отрываясь от игры. Служанка все поняла и принесла закуски и сок, которые пришлись очень кстати, так как не одна я была жутко голодной.
"Империи" вообще очень интересная игра, в которую можно играть о-очень долго. Когда я была ещё маленькой, а старый Король был ещё жив и Валин был лишь принцем, мы частенько бывали с отцом во дворце. Там я видела, как отец играл с Его Величеством в "Империи". Как сказал мне принц Валин, эту партию они продолжали вот уже больше пятнадцати лет.
Вообще продолжительность партии зависит от того, какую задачу выбрали для себя игроки. Отец и Его Величество играли в глобальную версию "Империи", в которой могут по ходу игры появляться ещё игроки и задачей их игры был не банальный захват какого-то королевства, а благополучное существование их Империй.
Мы же с Максом выбрали самый простой вариант игры, в которой мы вили политическую игру за захват власти в соседнем королевстве. Для форсирования событий, игра иногда подкидывала нам небольшие бонусы в виде неожиданно открытого месторождения полезных ископаемых, Великого открытия, Ученого или же подлянки - голод, неурожай или мор.
Огороженная карта постепенно обрастала все большим количеством флажков с названиями городов, по границам нарастала мощность армии, а количество карточек в стопке с заданиями с каждым ходом становилось все меньше, пока не осталась всего одна.
- Ну вот. "Создайте новый город". Амина, как ты мешала карточки? Где долгожданное объявление войны?
- Максимилиан, ты намного чаще меня играешь в "Империи", должен уже знать, что соседнее государство можно захватить не только путем войны. Между прочем, живешь в живом примере, чтобы так бездарно отбрасывать этот вариант.
- И зачем я только дал тебе фору!?
- Ну, ты же не знал, что до этого меня учил играть в "Империи" сам принц.
- Что? Его Высочество сам учил тебя играть!!!
- Да, он сам учил меня и Фели....
Пока играли, мы ни разу не упоминали, ни о ней, ни о матери. Мы вообще старались не касаться семьи. Мне больно было слушать о том, как они тут жили, а Макс прекрасно это понимал, или же просто не о чем было говорить, а зная герцогиню, я в этом просто не сомневаюсь. Но тут само вырвалось. Просто те времена навсегда останутся в моей памяти светлым моментом счастья и детской радости, чтобы я так беспечно решилась о них забыть.
- А это правда? - Макс сидел какой-то весь подавленный, грустный, с низко опущенной головой и нервно теребил карточку, доставшуюся ему в последнем ходу.
- Что?
- Это правда, что раньше Фелиция была другой? Мне Сара, дочка Эльзы, рассказывала, - мальчик невидящим взглядом уставился в одну точку перед собой и как-то весь подобрался, - что раньше сестра была веселой и милой девочкой, в душе которой небыло места зависти и злости.
- Наверное, да. Раньше мы всегда с Фели... с Фелицией были вместе, никогда не расставались. Были лучшими подружками, играли и проказничали вместе. Но вот насчет злости, я плохо помню, какой именно была Фели. Сестра всегда виртуозно подстраивалась под настроение окружающих, что частенько её спасало уже в том возрасте от наказаний за наши проказы, за одно такое, я и поплатилась монастырем, а она осталась дома.
- Мне жаль. - Брат стремительно обежал стол и неожиданно бросился ко мне. - Я хотел, чтобы ты была тоже рядом. Ты, как папа, не злишься, не кричишь. С тобой хорошо, а тебя не было.
Я была в шоке, но ничего не могла сказать. Просто не знала, как перед ним оправдаться, за то, что бросила его совсем одного в обществе матерых кобр. Лишь крепче обняла брата, который уже не просто шмыгал носом, а реально плакал.
Викторию, с её коллегами по работе, стырили инопланетяне, оказавшиеся пиратами. Они и раньше таскали живой груз с Земли, и продавали как элитный товар в бордели на различных станциях, но в этот раз их удачно прижучил Контроль. Пиратов повязали, кто сопротивлялся, грохнули, а груз клятвенно пообещали «вернуть» откуда взяли. Но ушлый офисный планктон на феню не повелся и тихо разбежался под шумок на одной из станций в разные стороны, пока работники «Контроля» неизвестно за кем и зачем, бодались с кем-то за спертых с Земли людей. Разбежались, а дальше-то что? Вот так и начинаются приключения нелегалки с Земли, Базарян Виктории. Она меняет корабль за кораблем, не сходя на землю, перебираясь с одной пересадочной станции на другую, пока не выпадает ей шанс стать полноправной гражданкой Геммы, одного из космических государств, входящих в Содружество. Всего-то нужно протащить незамеченным, чуть ли не через половину обитаемой Вселенной, одного товарища, за которым охотятся почти все корпоранты Содружества!
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Говорят, что самые заветные желания обязательно сбываются. В это очень хотелось верить молодой художнице… Да только вдруг навалились проблемы. Тут тебе и ссора с другом, и никаких идей, куда девать подобранного на улице мальчишку. А тут еще новая картина «шалит». И теперь неизвестно, чего же хотеть?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.