Невеста княжича - [8]
Сердце Владиславы ёкнуло, когда до её ушей донеслись голоса. Это калогостовцы затянули песнь. Влада обернулась и замерла, белое море двинулась по тропе к мосту, среди них и зелёное платье матушки мелькнуло, но быстро затерялось. Пели девки, старики, дети и юноши, чьи голоса крепки, проникновенны, и вся она, Влада, от их голосов покрылась мурашками. Помахав рукой, она отвернулась, слушая удаляющийся напев.
Стихала обрядовая песня.
Не думала Влада, что так стремительно и скоро покинет Калогост, острог родной. А в жизни-то оно вон как случается, круто повернула её стёжка, тонка нить Судьбы, что Макошью соткана. Тонка да хрупка, в один миг может оборваться. И сжималось сердце Влады, и всё смотрела она, оглядываясь на берег родной, что медленно уплывал вдаль, пока не исчез совсем.
ГЛАВА 3. Изба отшельницы
Проклят день,В кой пришёл мой тать!Пала теньНа вод лазоревую гладь…Alkonost
— Проклятье! — выругался Мирослав.
«Оно и есть проклятие…» — горько усмехнулся княжич. Самое что есть — чёрное, колдовское, страшное.
Кровь, что бежала из раны, залила порты и уже третий рушник, который хоть выжимай, остальные, мокрые, валялись на лавке вместе с рубахой княжича.
— Мирослав Святославович, не останавливается кровь-то, — глаза Твердоша наполнились страхом. Истинным страхом — узкое с впалыми щеками и покрытое кудрявою русой бородой лицо побелело, словно не Мирослав терял кровь, а Твердош. — Что делать? Порез пустяковый, а кровищи погляди сколько, так и вытечет кровь-то вся!
Твердош собрал рушник, отёр руку Мирослава, им же промокнул на полу лужи, промыл в ушате с водой, и та вмиг стала красно-бурой. Затем холоп выжал полотно дрожащими руками, расправил ставший серым рушник и постелил на лавке под рукой княжича.
— Не говори ерунды, принеси лучше ещё тряпок, перевязать нечем, — велел спокойно Мирослав, сильнее стягивая на плече кожаный пояс.
Клетушка поплыла и потемнела. Мирослав почувствовал, как накатывает слабость, а силы оставляют его медленно, и вот начали неметь пальцы на ногах, стало покалывать кожу, а уж про раненную руку и говорить нечего. Её Мирослав не ощущал давно, и от этого становилось не по себе.
Княжич привалился на стену спиной и закрыл глаза. Впрочем, страха он тоже не испытывал, и непонятно, почему. То ли от потери крови растворились чувства его, то ли не страшна ему смерть. Больше всего княжич опасался, что потеряет сознание и свалится на пол прямо у ног холопа.
«Почему не останавливается кровь? Боги, за что? Неужели не вступитесь, не развеете чары колдовские? Сукина ведьма. Это всё она… Да и из-за чего? Из-за пустяка ведь! Ну, побаловал с девкой её малость, и что? Не снасильничал же, сама на руки прыгнула, сама на ухо слова ласковые шептала, хорошо же было ей… да и после еле прогнал с порога девку. Уходить не хотела, всё на шее висла, мурлыкала слова нежные. Так за что меня проклинать? Что под венец её не взял?!»
А материнское проклятие — оно самое сильное, и избавиться от него невозможно. Только смерь и освободит душу от муки. Прокляла ведунья Мирослава до самого последнего колена, и если будут наследники, то и на них падёт чёрное наказание…
«Жаба! Найти бы мне её да придушить. Дай только выкарабкаюсь, всё равно отыщу, к колдунам пойду, жертвы кровавые принесу, но найду!» — сокрушался Мирослав от бессилия.
Нет, он ещё не отчаялся, но находился на грани, ещё немного — и пойдёт он искать ведунью не для того, чтобы задушить её, а чтобы прощение вымаливать, спину гнуть, ибо ни на что Мирослав вскорости не способен будет.
Княжич усмехнулся, а потом предался горестным думам своим. А ведь он сначала посмеялся над словами проклятия ведуньи, когда та пришла на порог его. Посмеялся зло, прямо в лицо, а теперь весь круглогод Мирослава изводит жестокое наказание. Княжич долго искал ведунью и дочь её, блудницу бесстыжую. Искал, да не нашёл, все чащобы прорыскал, лощины да пещеры. Нет их, будто сгинули они. Ни один волхв, ни один прорицатель Ветходольного леса не увидели следов проклятых ведьм. И волхвы советовали княжичу забыть про ведунью, не искать её, силы свои не тратить понапрасну, ибо всё одно, хорошего мало, не снимет проклятие и прощение её. Слово, оно же не воробей… Уж какие обряды с княжичем не проводили, каких молитв не пели, какие заговоры не читали, каким богам не подносили дары, какие травы не испивал он, да только не ушло проклятие, не сжёг огонь, не утопила и вода. И казалось, что всё, вот она, Мара с чашей смертной, у порога, ждать только осталось, когда постучит. Но в княжество пришёл странник мудрый. Он-то и поведал Мирославу, как ему, княжичу, обхитрить смерть. Сказывал он, что есть далеко на севере один древний род русалий, от которого рождаются девицы с даром редкостным. Обавницами их нарекли люди, потому как любого они могли зачаровать, любого обольстить, обхитрить, заманить, и не только рать целую, но и тучи взглядом одним лишь растворить, ненастье отвести и беду лихую. А проклятие извести да силы злые по ветру развеять — пустяк для них. В чистоте и целомудрии сила дев этих. Но то возможно, если только полюбит дева княжича проклятого.
Мой отчим продал меня, и теперь я собственность опального лорда. Моё тело принадлежит ему, я игрушка в его руках. И чем сильнее становится его власть надо мной, тем отчаяннее я хочу вырваться из его пут. Я ни за что не покорюсь и сбегу из потерянного в туманах замка, но только, почему же так хочется обернуться назад?
Чтобы не потерять наследство, я обратилась к законникам. Если бы знала, что встречу там ЕГО, придумала бы другой план. Кажется, он меня не узнал, в то время как я помнила его все эти пять лет. Я делаю вид, что вижу его впервые, но он так пристально смотрит на мою дочь, будто о чем-то догадывается. — Главный герой — опасный провокатор. — Героиня почти в безвыходном положении. — Маленький бойкий ребенок, который не даст свою маму в обиду.
Мне удалось сбежать из плена. Вырваться из когтей этого беспринципного отступника — Роха тэн Грисанда. Теперь я свободна, но почему же тогда каждый раз сжимается сердце и наворачиваются на глаза слёзы, стоит только подумать о нём. Нет, нет и нет, их не должно быть, как и этой щемящей боли. Я всё решила. У меня хватит сил выстоять, затолкнуть все чувства подальше и идти вперёд, ведь я не могла влюбиться в это чудовище… или могла?
В том мире куда я попала, таких, как я, называют исчадиями Ледяной Бездны и я должна отправиться именно туда, ибо вместо сердца внутри меня лишь кусок льда. Я проклята, из меня сделают безвольную рабыню, игрушку и подстилку для тех, у кого больше власти. Но я, Истана, не согласна на это! И я никогда не покорюсь Маару самому лютому Стражу Излома, и пусть он жжёт моё сердце пеклом ада.Содержит нецензурную брань.
Росья, младшая дочка старосты, отправляется в далёкие земли к богатому жениху. Порадоваться бы — повезло девице, ведь, ходят слухи, что суженый не только высоких кровей, но и красив — невесте сулило светлое будущее, но, судьба коварна. Новое пристанище оказывается темницей каменной, а жених вызывает только дрожь в коленях. Но беда не приходит одна. Росья узнаёт о том, что княжич проклят Лесным Хозяином и невесте предстоит стать либо спасением, либо очередной жертвой.
Страсть и безумная тяга, поглотившие Зариславу и княжича, отделили их от внешнего мира. Обретя своё пристанище и основав на новом месте своё княжество, они не замечали грозящую опасность, надвигающуюся на них холодным маревом, суля беду. И даже всевидящая колдунья не смогла распознать коварство и злой умысел врагов. Плата ли это за дар или судьба поквиталась с травницей за когда-то украденное ею сердце, то ещё предстоит узнать.
Получив редкое и невостребованное образование, нейробиолог Кирилл Озеров приходит на спор работать в школу. Здесь он сталкивается с неуправляемыми подростками, буллингом и усталыми учителями, которых давит система. Озеров полон энергии и энтузиазма. В борьбе с царящим вокруг хаосом молодой специалист быстро приобретает союзников и наживает врагов. Каждая глава романа "Четыре месяца темноты" посвящена отдельному персонажу. Вы увидите события, произошедшие в Городе Дождей, глазами совершенно разных героев. Одарённый мальчик и загадочный сторож, живущий в подвале школы.
Штрихи к портретам известных и малоизвестных писателей: Александра Радищева, Гавриила Державина, Александры Смирновой-Россет, Николая Гоголя, Максима Горького, Важи Пшавела, Константина Паустовского, Александра Чехова, Андрея Платонова, Владимира Кобликова, Николая Островского, Евгения Винокурова, Сергея Сергеева-Ценского, Ильи Сельвинского, Николая Панченко, Евгения Евтушенко, Петра Вайля, Александра Мызникова, Валентина Берестова, Николая Любимова, Михаила Исаковского, Илья Эренбурга, Николая Бессонова и др.
Возможно, это наш мир, а может нам так только кажется. Эта Земля полна опасных загадок, о которых не стоит говорить. Впрочем, вы итак не узнаете о них, ведь не зря же работники «ОКС», «Х», «Надзора» и многих других скрытых ведомств рискуют жизнями, чтобы мир спал спокойно, как и Непобедимые твари Земли… Для ОКС настают тяжелые времена. На Западе «Х» готовит спецоперацию прямо в самом сердце своего давнего врага. Сектанты с неизвестными целями нарушают периметр «Заповедника 4». А в Москве, несмотря на запрет, вновь встречаются старые друзья.
![Время мечтать [повесть и рассказы]](/storage/book-covers/ff/ff78f61582c7cc7d46b3752f781fae4383c2a2da.jpg)
Герои всех произведений сборника — обычные люди, которым весьма не повезло оказаться в необычных ситуациях. Каждый ищет свой выход: кто-то с честью, кто-то с пользой, кто-то — как получится… Ну, а что считать победой и какую цену можно за неё заплатить — каждый определяет сам.
«Приговорённая» – захватывающая повесть в жанре киберпанк современного российского писателя Максима Дымова. Действия происходят в недалёком будущем. Земля, разрываемая войной и техногенными катастрофами, переживает начало новой эры. Уцелевшие города превратились в крепости, изолированные от враждебного внешнего мира. Их обитатели никогда не покидают эти саркофаги, ведь за их стенами идут постоянные боевые действия. Государства-крепости, объединившись в Альянс, уже пятнадцать лет ведут войну против общего врага – Легиона.
Страницы жизни советского юноши, советского воина, военнопленного немцев, французского партизана, французского сельскохозяйственного рабочего, советского заключённого, расконвоированного и, наконец, студента.