Невеста-изменница - [31]

Элизабет почувствовала, как у нее отлила от лица кровь.

— Вы просите меня…

— Холлоуэй не дурак. Он поймет последствия нашего брака и усыновления Джереда. Устроить все это будет нетрудно в силу того, что мой брат — герцог. Джеред станет недосягаем для Холлоуэя. И устранять вас ему уже не будет резона.

Элизабет лишь покачала головой. Она ни за что больше не выйдет замуж. Тем более за человека, который скорее будет мстить ей, чем любить.

— Нет, — сказала она резко.

— Это ваш окончательный ответ? Даже не хотите подумать?

— Я уже говорила, что не хочу снова выходить замуж. Ни за что больше не поставлю себя в такое положение.

В нее впились сердитые голубые глаза.

— Даже ради спасения собственного сына?

У Элизабет сжалось сердце. Джеред значил для нее все. Все. Если он попадет в руки Мейсона, то никогда не будет хозяином собственной жизни. Не говоря уже о жестокости обращения с ним и даже опасности, какой он будет подвергаться, живя в одном доме с таким безжалостным человеком, как его дядя.

— Есть еще кое-что, что вы не учли.

— Что… что это?

— Если, не дай Бог, с вашим сыном что-то случится, Холлоуэй станет следующим наследником титула.

Элизабет выпрямилась в кресле.

— Я это знаю. При всей своей жестокости Мейсон вряд ли падет так низко, чтобы избавиться от маленького мальчика.

— Но у него хватило жестокости попытаться убить мать маленького мальчика.

У Элизабет по телу пробежал а дрожь. Она действительно никогда не думала, что Мейсон так далеко зайдет и наймет кого-то, чтобы расправиться с ней. Однако вчерашний день показал, что она ошибалась. Но сможет ли он с такой же легкостью решиться на убийство Джереда? Хотя… Без маленького мальчика на его пути Мейсон станет графом Олдриджем с прилагаемыми к титулу деньгами и властью.

— Со специальным разрешением нас смогут обвенчать в течение нескольких дней. Сразу после этого я займусь делами усыновления.

Элизабет покачала головой:

— Я не могу… не могу стать вашей женой.

Она вообще не хотела выходить замуж. Тем более за Риса.

— Я военный человек, Элизабет, и знаю, что нужно делать, чтобы защитить тебя и твоего сына. Со мной ты будешь в безопасности. Думаю, ты это и сама понимаешь. Ведь не зря же ты сюда приехала.

— Да, но… — Элизабет осеклась.

Она не могла выйти замуж за Риса. Господи, когда она скажет ему правду об их сыне, он будет презирать ее. Хватит с нее одного обиженного мстительного мужа.

И тут же пришла следующая мысль. Он не женится на ней когда узнает правду. И возненавидит всей душой. Но сделает все, чтобы уберечь от опасности собственного сына.

— Я не жду от тебя мгновенного ответа, — сказал Рис, вставая. — Подумай до вечера. В Лондон я уеду завтра утром. Вы с сыном можете поехать со мной. Стань моей женой, Элизабет, и вы с Джередом будете в полной безопасности. Даю в этом торжественный обет.

Честь значила для Риса все. Элизабет знала, что он не стал бы давать слова, если бы не имел намерения его сдержать.

Она сидела с гулко бьющимся сердцем. Рис взял трость и вышел.

Прошло минут двадцать, а она все еще оставалась в гостиной, раздумывая, как и что скажет Рису, как попытается объяснить прошлое. В дверь постучали. Повернувшись, Элизабет увидела на пороге высокого, полного достоинства Хопкинса.

— Прошу прощения, что побеспокоил вас, миледи, но вас хочет видеть леди Тависток.

Тяжело опираясь на трость, мимо дворецкого в комнату прошла хрупкая, сгорбленная графиня.

Элизабет вскочила на ноги.

— Леди Тависток.

— Сядь, девочка. Нам нужно поговорить.

Элизабет послушно села.

— Да, миледи, — произнесла она, чувствуя себя, как восемь лет назад, когда находилась в обществе престарелой леди.

Вдова медленно опустилась на диван.

— Со мной только что разговаривал племянник. Он сказал, что просил тебя выйти за него замуж, пояснив, что хочет это сделать ради вашей с мальчиком безопасности.

Элизабет попыталась улыбнуться, но улыбки не получилось.

— Э-э… с его стороны было любезно сделать мне такое предложение. Но брак — слишком высокая для него цена. Я намерена отказать ему. Сегодня вечером я скажу ему правду о Джереде.

Серебряные брови вдовы взлетели вверх.

— Ты этого не сделаешь!

— Что?

— Ты выйдешь за него замуж, как он этого хочет.

— Вы… вы всерьез хотите, чтобы я стала его женой?

— Ни о чем другом и не мечтаю. Ты выйдешь за Риса замуж — и чем скорее, тем лучше. Сделаешь то, что должна была сделать, когда поняла, что носишь под сердцем его ребенка.

— Н-но я не могу. Как вы не понимаете? Рано или поздно мне придется рассказать ему о Джереде. А когда он об этом узнает, то возненавидит меня навеки.

— А может, и нет. После бракосочетания у тебя будет уйма времени, чтобы убедить его, почему ты поступила тогда так, как поступила. Не забывай, что Рис — тоже не невинная овечка во всей этой истории. Ты была юной и наивной, и он соблазнил тебя. Со временем, я уверена, он поймет, что вина лежит не только на твоих плечах.

Если бы только Элизабет могла в это поверить. На деле она, а не Рис, была соблазнительницей. А в его мире существовало лишь черное и белое, плохое и хорошее. Это был его ребенок, и замуж тогда ей следовало выйти за него.