Невеста для фейри. Зеркало Оберона - [25]

— Неужели духи скрыли от всемогущей тебя ее лицо? И не много ли чести открывать все восемь дверей, когда по традиции лишь в Самайн и Белтайн они бывают отворены одновременно? — язвительно заметил повелитель фейри.

— Духи заботятся обо мне, не открывая всего. Ведь если тебе что-то не понравится в новой королеве, ты обвинишь меня и гнева твоего мне не пережить. Но делая выбор сам, ты поймешь, что с чем бы ты ни столкнулся в дальнейшем, это твой выбор и воля судьбы.

Оберон угрюмо молчал, размышляя о том, что после этих слов и правда не сможет убить не угодившую ему Пророчицу. Двор же замер, ожидая и опасаясь гнева короля, который мог уничтожить их всех вместе с сидом.

Придворные облегченно вздохнули, когда на весь зал прогремел голос повелителя:

— Да откроются восемь дверей сида Бри-Лейт для новой королевы!

ГЛАВА 37

Ирландия. Провинция Ленстер, город Лонгфорд.

Меня отпустили? От удивления села на ступеньку крыльца.

Отец не стал тащить меня за собой в страну фейри. Даже защитил от убийцы, посланной Титанией. Выходит, не все они такие бездушные?

Вздор! Тихий народ не считается с людьми, которые судя по сказкам и легендам, мы для них что-то вроде игрушек или животных. И едва ли полукровка будет для них лучше обычного человека. Скорее я поверю, что папа просто ведет какую-то свою игру. Но может, он не знает, что у него есть дочь?

Интересно, зачем он спрашивал меня о зеркале? Хотел вытащить Оберона или, наоборот, позаботиться, чтобы тот не покинул своей темницы?

Мои размышления прервало появление деда:

— Здравствуй, птичка! Ты так и не уехала?

— Здравствуй. Теперь это точно исключено… — ответила с горькой усмешкой — Я такое сотворила!

— Пойдем в дом, расскажешь мне все.

После моего рассказа дед, казалось, постарел еще на несколько лет:

— Прости, что не оправдала твоих надежд. Но, видимо, это судьба. Теперь мне одна дорога. Это хорошо, что ты пришел. Так я, по крайней мере смогла с тобой попрощаться перед дорогой в сид.

— Все в порядке птичка. Я не сержусь на тебя. Старик Киган был прав — я зря боролся с судьбой все эти годы. Скажи, ты понимаешь, что убийцы твоей матери будут ждать тебя в проклятых холмах?

— Они могут найти меня и здесь. И даже если мне чудом удастся уехать из Ирландии, я все равно рано или поздно либо зачахну от тоски по Оберону, либо не выдержу и вернусь, чтобы найти вход в холмы.

Дед задумчиво смотрел в окно на сад, окутанный синеватой вуалью сумерек, и произнес:

— Ты права. Что ж, мне пора домой. Я рад, что ты прожила хотя бы пару десятков лет, вместо того, чтобы погибнуть во младенчестве. А еще я рад, что довелось увидеть тебя взрослой. Я буду скучать птичка…

Старик порывисто обнял меня и на мои глаза навернулись слезы:

— Дед, ну что ты…

— Обещай Эйлин, что если сумеешь выжить в их проклятом мире, пошлешь мне весточку!

— Обещаю! Я дам тебе знать, что у меня все хорошо.

Мы снова обнялись, старик утер мои слезы тыльной стороной ладони, грустно улыбнулся и, не прощаясь, покинул дом.

А я расплакалась. Возможно, дед не доживет до того дня, когда я смогу сказать, что у меня все хорошо. В легендах и балладах было много противоречивых сведений о стране фейри, но в одном они были единодушны: время там течет гораздо медленнее. Там пройдет день, а в Срединном, человеческом мире пролетит целый год…

Я огляделась: пора зажигать свет. Ночь. Пустой дом давил звенящей тишиной. Вынужденное одиночество после отъезда Флави тоже не добавляло позитива.

Как бы то ни было, сегодня я в сид не собиралась. Друид так и не явился, чтобы обновить защитные амулеты, и я всерьез опасалась, что меня еще раз попытаются убить.

Поэтому отыскала среди своих многочисленных пар перчаток те, что поплоше и отправилась в гараж. Поиски подходящих железных предметов, которыми могла бы защитить себя от посягательств тихого народа, закончились находкой мотка колючей проволоки.

Уж не знаю, для чего она тут лежала. Возможно, ею пользовались до того, как вокруг дома была установлена ограда. Хотя ума не приложу, зачем было хранить ее после. Затащить здоровый моток проволоки на второй этаж мне было не по силам.

Я порезала ее на равные части, найденным в гараже болторезом и приволокла в гостиную. Над диваном соорудила плотную колючую сферу. В ней я и устроилась на ночь, заделав единственный «вход» изнутри.

Я мирно спала ровно до того момента, пока сквозь сон не услышала вдалеке дивную музыку. Мгновенно проснулась и огляделась. Темнота, ночь, я по-прежнему под своим колючим железным защитным куполом.

Флейта и звон ледяных колокольчиков… где-то невыразимо далеко, но я их слышала! Они пели так сладко, так невыразимо прекрасно, что на мои глаза навернулись слезы.

Сама не заметила, как натянула джинсы и футболку, свитер и кроссовки. Просто вдруг обнаружила себя, стоящей на улице, у калитки родительского дома, глядящей на то, как по улице плывет плотный, густой туман.

Музыка была по-прежнему далекой, но она звала меня. Все мое естество хотело найти источник дивных звуков, словно в них была моя жизнь. Казалось, если мелодия исчезнет и на меня обрушится тишина, то сердце разобьется, как чаша на пиру.