Невеста Бартальди (Никому не уступлю) - [30]

Какая прелесть, подумала Клэр. Каким до боли родным стал ей этот дом за столь короткий срок.

Она решила перед отъездом прийти сюда с фотоаппаратом, чтобы сделать снимок на память.

Интересно, размышляла она, куда ведут эти бесконечные ступеньки? Похоже, ими часто пользуются. Она решила, что будет подниматься, пока не станет трудно дышать, и тогда пойдет обратно, но после пятиминутного подъема земля неожиданно стала ровной и тропинка раздвоилась. Опять приходится выбирать, с неудовольствием пробормотала она, и неожиданно услыхала звук льющейся воды откуда-то слева. Это определило ее выбор.

Она заметила родник. Тонкая сильная струя била прямо из каменной стены, и образовавшийся ручеек терялся в расщелине у подножия скалы.

Однако она ошиблась, думая, что оказалась в уединенном местечке, кто-то уже был здесь. В нише пряталась вырезанная в скале фигура женщины в ниспадающем складками одеянии и в военном шлеме с копьем в руке и птицей, похожей на сову, на плече. Даже грубая резьба не скрывала силу фигуры. Каменные глаза спокойно взирали на обычную смертную девушку, притаившуюся возле нее.

— Минерва, богиня войны и мудрости.

Клэр вздрогнула от тихо произнесенных слов. Гвидо вышел из тени деревьев и подошел к ней.

— И самое большое мое сокровище, — добавил он. — Никакие драгоценности, никакое золото не сравнятся с ней, — улыбнулся он. — Я знал, что она позовет вас сюда.

Клэр сглотнула, осознавая, как участился ее пульс.

— Вы преследовали меня? — дерзко поинтересовалась она.

— Нет, — ответил он, — я пришел сюда раньше вас. Но когда услышал, что вы идете, притаился, чтобы вы сами ее нашли.

— Я гуляла, — как бы оправдываясь, проговорила Клэр. — И не знала, что вы здесь, тем более не знала о существовании статуи. Ваш дядя не упоминал о ней, когда рассказывал об истории виллы.

— Да, — согласился он, — в целях безопасности мы редко говорим о ней. А из гостей редко кто заходит так далеко.

Клэр перевела взгляд на каменную скульптуру.

— Сколько ей?

— Две-три тысячи лет. Никто не знает наверняка. Она всегда была хорошо спрятана в своей нише. Во времена вторжения варваров статуя, возможно, была погребена под камнями. Пятьсот лет назад после землетрясения ее снова нашли. И с этих пор она стоит здесь.

— Уцелела даже во время последнего землетрясения? — покачала головой Клэр. — Но в музее она будет в большей безопасности!

— Возможно, но моя семья всегда хотела, чтобы Минерва стояла в собственном святилище. Легенда гласит, что дом Бартальди будет стоять, пока стоит она, поэтому нам не хотелось бы расставаться с ней.

Он оглянулся.

— Это ее место, Кьяра, ее первое и последнее место. Разве вы не чувствуете этого?

Во рту стало неожиданно сухо, и она прошептала:

— Да…

— Выпейте воды, — нежно предложил он и, взяв с выступа у подножия статуи маленькую металлическую чашку, наполнил ее под бьющей струей. Он сделал глоток сам и протянул кружку ей. Вода оказалась ледяной, и Клэр с удовольствием выпила. — Вернемся в дом? — Гвидо вылил последние капли на землю и поставил кружку обратно.

— Вообще-то я собиралась пройти еще немного вперед, — на ходу придумала Клэр.

— Я бы не советовал.

— Это приказ, синьор?

— Только совет. На этой высоте вы в безопасности, а вот выше иногда встречаются дикие кабаны и даже волки. Да и нужна более подходящая обувь, — добавил он, критически осматривая ее босоножки. — Дальше попадаются змеи.

— Ох. — Клэр закусила губу. — В таком случае я, конечно же, пойду обратно.

— Мудрое решение, — согласился он. — Влияние Минервы уже ощущается.

Она с тревогой взглянула на него и пошла по тропинке, внимательно смотря под ноги, чтобы не пропустить возможных змей.

Когда они дошли до ступенек, Гвидо предложил:

— Может быть, я лучше пойду первым. После ливней здесь бывает скользко.

— Подниматься было совершенно безопасно, — начала Клэр и тут же поскользнулась на неустойчивом камне, врезавшись в идущего впереди Гвидо. Она вскрикнула, испугавшись, что они оба упадут, и замерла. Он тотчас же обхватил ее, как тисками, не позволив упасть. — Спасибо, — поблагодарила она, отдышавшись, и попыталась засмеяться. — Как неосторожно я ступила.

Но Гвидо промолчал. И не убрал руку с ее талии. Его лицо было мрачным, почти жестким, когда он посмотрел на нее.

— Я тоже дурак, — тихо произнес он и поцеловал ее.

На этот раз он не был нежен. Он не спешил. Это было тщательное, чувственное овладение ее ртом, словно он хотел оставить на ней свое клеймо. Он притянул ее ближе и буквально втянул ее в себя, одновременно мускулистой ногой безжалостно раздвинув ее бедра в эротическом призыве.

Она жадно вдохнула воздух, дрожа от наслаждения, беспомощно откинув назад голову. Но он обхватил ее лицо обеими руками, приближая губы к ее губам. Искусное наступление его языка было более интимным, чем прикосновение его бедра.

Его руки начали медленное движение по ее шее, плечам, груди. Его пальцы натянули ткань ее блузки, так что стали видны затвердевшие соски. Какое-то время он просто смотрел на нее, потом медленно расстегнул пуговицы на ее рубашке.

Его руки двигались с томительной нежностью, лаская ей соски. Она теряла над собой контроль, ее руки метались по его груди, она хотела расстегнуть его рубашку, чтобы почувствовать его обнаженную кожу. Солнце, деревья, земля — все вертелось вокруг в головокружительном водовороте.