Невероятная частная жизнь Максвелла Сима - [21]

Но и для Кроухерста хуже ничего придумать было нельзя. Несчастье с Тетли означало, что победителем гонки становится он, Кроухерст, и въедливого любопытства СМИ ему не избежать. Холлворт уже поставил его в известность телеграммой: герою уготована пышная встреча — вертолеты, кружащиеся в небе; телевизионные съемочные группы и катера, нашпигованные газетными репортерами. Его бортовые журналы изучат в мельчайших подробностях — и в глубине души Кроухерст знал, что пристальной проверки они не выдержат. Его выведут на чистую воду, и как после этого жить? Стэнли Бест потребует свои деньги назад. Холлворт превратится в посмешище. И весьма вероятно, брак Кроухерста не переживет таких испытаний…

В этой безвыходной ситуации — сознавая, что дерзновенный «третий путь» завел его в очередной тупик, — Кроухерст попросту прекратил сопротивление и окончательно сник. Он больше не придерживался заданного направления, но плыл по воле волн. Его занесло в экваториальную штилевую зону, и, пока яхта сама по себе месила эти стоячие воды с густыми водорослями, Кроухерст сидел голый на палубе, во влажной раскаленной духоте, и с тупым упорством чинил радиопередатчик — точнее, собирал его заново, рискуя получить сильный удар током и обжечься паяльником; на это занятие у него ушло почти две недели. Но во всяком случае, починка радиоприемника отвлекала его от самокопания. Когда же с этой работой было покончено, потянулись жаркие тихие дни. Кроухерст намертво «забыл» о приеме, ожидавшем его дома, он предался мечтам и псевдофилософским размышлениям. Черпая вдохновение в единственной книге, которую он позаботился взять на борт («Теория относительности» Эйнштейна), он испещрял словами страницы бортового журнала, так сильно нажимая на карандаш, что грифель часто рвал бумагу. Тысячи и тысячи слов. Теперь-то мы понимаем, что кроется за этим словоизвержением: оно с беспощадной наглядностью показывает, как необратимо спутываются мысли человека, изнемогающего от бессилия. Кроухерст обратился к одной из величайших математических загадок: невозможному числу — квадратному корню из минус единицы.

Меня интересует эта задача о √(-1),[10] потому что она ведет прямиком в черный туннель пространственно-временного континуума, и стоит в этом туннеле зародиться неким технологиям, как наступит «конец света» (примерно в 2000 году, как многие предрекают), в том смысле, что мы получим доступ к способам «вне-физического» существования и, таким образом, избавимся от обязанности существовать физически.

Отталкиваясь от этой темы и все глубже погружаясь в фантазии, Кроухерст убедил себя в том, что человечество стоит на пороге радикальных перемен — горстка избранных, и он в том числе, скоро мутируют во «второе поколение космических существ», которые, обретаясь вне материального мира, будут мыслить и сообщаться друг с другом исключительно абстрактными, неземными способами, сметая пространственные границы, так что в итоге отпадет необходимость в физических, телесных контактах с другими людьми. В качестве носителя столь глобального пророчества он начал ощущать себя весьма важной фигурой, кем-то вроде Мессии, сознавая при этом, что в глазах остального мира он выглядит куда менее величественно; он смирился с тем, что его назовут «слабаком», — «слабак, исключенный из системы, свободен покинуть систему». Под конец, в последний день его жизни, словесные излияния Кроухерста стали еще более бессвязными и абстрактными («у идеальной красоты имеется лишь единственная ипостась/великая красота истины»), он чувствовал, что согрешил, изолгался, всех предал, и это раздавило его:

Я есть то, что я есть, и я

вижу суть моей неправоты

В последние дни он был одержим понятием времени — месяцами отмечая подлинные и вымышленные координаты своего местонахождения, Кроухерст, по-видимому, утратил всякое доверие к пространственным измерениям. Каждое написанное им предложение он предварял точным указанием. Отсюда нам известно, что в промежутке между 10.29 и 11.15 1 июля 1969 года он записал свои последние слова:

Кончено…

Кончено…

ВОТ ОНА, БЛАГОДАТЬ,

а затем, нацарапав еще несколько корявых фраз, он взял хронометр, бортовой журнал с фальшивыми записями, взобрался на корму «Тейнмаутского электрона» и исчез; больше его никогда не видели.

Летом 1969 года мы не испытывали недостатка в настоящих героях. Новость о том, что в экваториальных широтах обнаружена яхта Кроухерста и что сам он пропал и считается погибшим, появилась в воскресных газетах 13 июля. Две недели спустя, 27-го, передовицы опять запестрели его именем, но к тому времени его бортовые журналы были прочитаны, обман раскрыт, а в статьях только и говорилось, что о хитроумном замысле, с помощью которого Кроухерст намеревался облапошить «Санди таймс» и британскую общественность. Эти статьи вызывали у меня оторопь и, как это бывает в детстве, чувство, будто меня предали. Но вскоре произошло событие, также имеющее отношение к ненасытной жажде человека открывать новые миры, совершать героические подвиги и раздвигать границы Вселенной: аккуратно уложившись между двумя воскресеньями, на радость газетчикам, 29 июля 1969 года Нейл Армстронг первым среди себе подобных ступил на поверхность Луны.