Неведомые земли. Том 4 - [51]

До наших дней в этих районах Африки происходит самобытный товарообмен, имеющий чрезвычайно важное значение и относящийся к самым поразительным явлениям на всем земном шаре: золотоносные и соледобывающие области обмениваются друг с другом своими богатствами, как уже отмечалось в гл. 171.

Мунго Парк, первый исследователь, заново открывший страны Нигера в конце XVIII в., сообщает по этому поводу следующее: «В большинстве районов пустыни в избытке имеется соль, но соляные копи встречаются только в местностях, прилегающих к Нигерии… В негритянских странах южнее Нигера соли нет»[419].

Нет соли и на верхнем Сенегале, а также в Гамбии. Между тем негры крайне в ней нуждаются. Вот что рассказывает об этом Мунго Парк: «Негры, обитающие между Гамбией и Нигером, сосут кусочки соли с такой же жадностью, как наши дети сладости. О богатых людях там говорят: они едят соль за каждой едой».

Именно эти области были некогда очень богаты золотом, запасы которого теперь в основном истощены. Главной Страной золота была Вангара на верхнем Сенегале. Идриси сообщал, что это «остров длиной 300 миль и шириной 150 миль, который омывается Нилом [Сенегалом]. После половодья в августе сюда устремляются негры и собирают золото».

По Фишеру, Вангара была, «несомненно», страной мандинго, вероятно расположенной на этом [мнимом] «западном рукаве Нила»[420] (см. рис. 8).

О золотом острове и его реке сообщают еще итальянские карты XIV в., в частности карта Кариньяно от 1320 г. и карта Пицигано от 1367 г. Остров, там называется «insula Palola», а рока — «flumen Palolus». Согласно Дзурле, «палола» — древнее итальянское слово, означающее «золото». В средневековье запасы золота в этих районах, видимо, были весьма значительными.

Идриси сообщает о правителе Ганы, что у него есть слиток золота весом 30 фунтов[421]. Золото с давних пор, самое позднее с X в., притягивало в эту страну многочисленных мавританских и арабских купцов, способствуя развитию тех путей сообщения, какие нам нарисовал Ибн-Баттута, побывавший здесь во время своего второго путешествия (см. т. III, гл. 148). Золото шло на север преимущественно по направлению к Уэд-Дра, которая поэтому и превратилась в «Золотую реку» средневековых географов (см. т. III, гл. 146).

Изобилие золота в этой африканской стране и полное отсутствие соли привели к величайшему из когда-либо наблюдавшихся народнохозяйственных курьезов: соль обменивалась на равное по весу количество золота![422]

Пустынные области, напротив, по природным условиям были богаты солью. В районах, где никогда не выпадает дождей, даже дома строили из соляных плит. Проходящие мимо караваны могли запастись здесь любым количеством соли, чтобы затем в Судане получить в обмен на нее золото. В этих краях, видимо, и находился чудесный соляной замок в пустыне, о котором рассказывает хранящаяся в парижской Национальной библиотеке арабская рукопись Ибн-Саида: «В Сахаре находится соляной замок (Хисн-ал-Мелх). Этот замок построен из магрибской соли. Там запасаются путники солью, когда они едут в Судан. Расстояние от замка до главного города страны Ламтупа (Азтей, под 14°52' с. ш. и 14° в. д.) составляет 7 дней пути»[423].

Спустя 50 лет Валентин Фердинанд сообщает о сахарских поселениях, которые целиком построены из соляных плит: «Город [Тагхаза] целиком построен из соли: стены города и домов, ворота, жилища, крыши»[424].

Еще Масуди в 944 г. знал об обмене соли на золото, который происходил в виде немой торговли[425] и начался, вероятно, еще во времена Карфагена[426]. Кадамосто в XV в. дает прекрасный рассказ об этой немой торговле[427]. Даже в XVIII в. и начале XIX в. поступали сообщения о немой торговле между маврами и располагавшими золотом аборигенами в тех же краях[428].

Главным соледобывающим районом в пустыне был во времена Мальфанте прославленный еще Ибн-Баттутой район Тагхаза, длиной 8 миль, шириной 3 мили[429]. Оттуда и в настоящее время вывозят ежегодно столько соли, сколько могут поднять 20 тыс. верблюдов. Теперь одна глыба соли, весящая 15 кг, оплачивается 20–40 тыс. раковин каури[430].

Весьма вероятно, что именно известие о торговле золотом в оазисе Туат и было причиной путешествия Мальфанте. Ла-Ронсьер высказал по этому поводу следующее предположение: «Ему поручили разузнать о золотоносных странах Судана, откуда золотой песок через Туат завозили в Европу. Поэтому Мальфанте и занимался расспросами населения оазиса»[431].

Ла-Роньсер, который первым извлек на свет хранящуюся в парижской Национальной библиотеке рукопись Мальфанте[432], остроумно связывает его засвидетельствованное документами путешествие с попытками республики Генуи ввести в 1447 г. золотой стандарт, чтобы укрепить свою валюту. Эдикт от 21 июня 1447 г. обязывал, например, крестьян производить платежи в золоте. Поэтому весьма вероятно, что именно банкирский дом Чентурионе, в основном участвовавший в этой валютной политике, организовал и финансировал путешествие Мальфанте, ибо он был заинтересован в получении более точных сведений о легендарной золотоносной реке Палол, протекающей в глубине Африки