Неведомые земли. Том 3 - [153]

Сведения о том, что Земля «кругла, как шар», — это еще не самое поразительное в приведенном отрывке. Несмотря на то что церковь учила совсем другому, даже в средневековье, когда вера в библию была непоколебима, ученые мужи уже неоднократно утверждали нечто подобное, например Беда Достопочтенный[56] и даже каноник Адам Бременский.[57] Разумеется, в то время, когда появилось «Королевское Зерцало», было небезопасно признавать шарообразность Земли. Послала же церковь на костер во Флоренции как еретиков Пьетро ди Абано в 1316 и Чекко д’Асколи в 1324 г., учивших, что Земля — шар.[58] Но еще более, чем это объявленное вне закона учение, поражает нас в «Королевском Зерцале» точное знание того, что как в южном, так и в северном полушарии следуют одна за другой совершенно одинаковые климатические зоны.

Подобные представления мы, впрочем, встречаем приблизительно в то же время или несколько позже у крупного немецкого ученого Альберта Больштедского, или Альберта Великого, который в одном месте пишет: «Все жаркие зоны населены, и глупым простонародным заблуждением следует признать мнение, что те, ноги которых обращены к нам, должны обязательно упасть… По другую сторону экватора повторяются схожие климаты в нижнем полушарии Земли».[59]

Практические выводы из содержания приведенных текстов, к сожалению, никогда не делались; эти гениальные догадки остались неизвестными представителям «эпохи открытий», да и раньше, очевидно, тоже вряд ли принимались кем-нибудь во внимание.

Глава 152. Мнимое открытие Азорских островов греческим мореплавателем (около 1370 г.)

Некоторые утверждали, что около 1370 г. после Рождества Христова, за 70 лет до открытия португальцами острова Сан-Мигел, его нашел некий грек; попав в шторм у Кадиса и отнесенный им в другую сторону, он очутился на том острове. Открыв остров, он будто бы хотел его заселить и испросить себе во владение. Для этого он решил провести там опыты. Вот почему грек вернулся на остров и доставил туда много скота; но весь скот там сразу же погиб. Поэтому он отказался от мысли испросить остров в свое владение и заселить его. И остров, как и раньше, оставался неизвестным. Основанием для подобных утверждений выдвигается то, что там, где теперь расположен город Алагоа, после открытия нашли много скелетов животных, особенно баранов, и поэтому то место было будто бы названо гаванью Баранов. Но это (согласно Фруктуозу, кн. 4, гл. I) чистейший вымысел. Я полагаю, что скелеты появились потому, что принц Генрих после открытия острова Санта-Марии велел доставить туда много кобылиц. Корабль уже близко подошел к обоим островам, но был захвачен бурей, и, чтобы спастись, моряки выбросили кобылиц за борт. Поэтому долину, выходящую там к морю, называют Долиной Кобылиц, так как их скелеты прибило к расположенной ближе всего части острова Сан-Мигел. Это, вероятно, и послужило поводом к появлению басни.[1]

* * *

Кордейру, один из известнейших португальских историков XVIII в., передал нам легенду о том, будто некий не названный им по имени грек около 1370 г. во время шторма был отнесен к Азорам и первым открыл остров Сан-Мигел. Учитывая язык того времени, под «греком» можно, пожалуй, подразумевать и византийца. Однако как в том, так и в другом случае это сообщение кажется совершенно невероятным, ибо нам не известно ни одного случая плавания греков или византийцев того времени в открытых водах Атлантики. Поскольку единственный автор, упоминавший о мнимом открытии, — Кордейру — сам считает эту историю басней (este poderia fer о fundamento da fabula), то ей нельзя придавать ни малейшего значения. Мы смело можем вычеркнуть из истории географических открытий этот мнимый подвиг, как и французские плавания, рассмотренные в предыдущей главе.

Глава 153. Сказка о плавании в Фрисланду братьев Дзено (около 1390 г.)

В 1380 г.[1] в Венеции жил рыцарь Николо Дзено, весьма уважаемый человек. Для завоевания славы и почета он приказал построить и оснастить корабль, прошел через Гибралтарский пролив, а затем держал все время курс на север, чтобы посетить Англию и Фландрию… [Корабль относит бурей, и он терпит крушение у острова «Фрисланда». Дзено поступает на службу к здешнему государю Дзихнми и посылает письмо своему брату Антонио, находящемуся еще в Венеции, приглашая его также прибыть на Фрисланду. Братья принимают участие в завоевательных походах Дзихнми. При этом Николо попадает еще и в Гренландию, где обнаруживает мужской монастырь, который он описывает очень подробно.)

Не привычный к сильному холоду, царящему в Энгронеланде, Николо Дзено заболел и вскоре после возвращения на Фрисланду скончался. Его брат Антонио унаследовал его богатство и почетные звания, но, несмотря на все просьбы, не мог получить разрешение возвратиться на родину, ибо Дзихнми решил задержать его на своей службе и послать с несколькими кораблями на запад — туда, где 26 лет назад четыре рыбачьи лодки, унесенные бурой, пристали к берегу некоего острова. Этот остров называется Эстотиланда и, должно быть, находится на 1000 миль с лишним к западу от Фрисланды… [Следует подробное описание вымышленных приключений рыбаков на этом острове. Оттуда рыбаки попали на землю, расположенную еще дальше к югу и населенную людоедами. Эти людоеды съели трех рыбаков, а четвертого оставили в живых, так как он научил их ловить рыбу. Рыбак прожил 30 лет среди дикарей, под которыми совершенно определенно подразумеваются индейцы.]