Неведомые земли. Том 3 - [117]

Те исследователи, которые наперекор фактам по-прежнему выступают за действительное знакомство с Азорами около 1350 г., пусть приведут хоть [291] одно название, упомянутое в «Книге познания» или нанесенное на карты XIV в., которое действительно имеет отношение хотя бы к одному Азорскому острову!

Автор категорически утверждает, что ни в «Книге познания», ни на любой морской карте или карте мира, составленной в XIV в., нельзя найти какого-нибудь указания, которое позволяло бы сделать вывод о действительном открытии Азор до 1431—1432 гг. Названия 25 островов, известные около 1345 г. испанскому нищенствующему монаху, по мнению автора этих строк, не относятся к Азорам, и их появление нельзя истолковать сколько-нибудь удовлетворительно, иначе, чем это будет показано ниже. Но прежде чем дать такое толкование, напомним еще об одном обстоятельстве, которое, как нам кажется, помогает выяснению причины появления слишком большого числа островов на картах того времени.

Немногим действительно открытым тогда островам давали по два-три названия, а то и больше. Моряки, разумеется, определяли характерные особенности некоторых островов, пользуясь своим обиходным языком. Но если та же самая типичная особенность обозначалась иноземными моряками другим словом, с которым первые не были знакомы, то они, естественно, легко поддавались заблуждению, что речь идет о совсем другом острове. К названиям, данным моряками, присоединялись еще и те, которые были присвоены в древности островам Канарской и Мадейрской группы. Их просто не поняли и потому отнесли к другим островам. Но картографы, которые, вероятно, редко владели более чем одним языком, старались отнести каждое ставшее им известным повое название к особому острову. Так без стеснения создавали они все новые и новые острова, чтобы разместить на карте все известные им названия.

Здесь мы ограничимся только двумя из многочисленных примеров. Маленький остров Канарской группы к северу от Фуэртевентуры, называемый теперь Лобосом, впервые на карте Дульсерта от 1339 г. был назван по-итальянски Vecchi marini, что, собственно, означает морские старцы. «Морской Старец» — народное название одного из видов тюленей — морского монаха.[62] Итальянское название Vecchi marini означает, следовательно, не что иное, как Тюлений остров, то есть идентично испанскому названию Лобос. Но испанцы и португальцы не понимали, что означает по-итальянски Vecchi marini, а итальянцы не знали испанского слова «Лобос». Поэтому уже в конце 1350 г. испанский автор «Книги познания» перечисляет три атлантических острова: Лобос, Вехимар и Бедзимарин. Вот классический образец чисто кабинетной эрудиции! [292]

Приведем второй пример. В Атласе Медичи от 1351 г. мы находим остров с названием Ventura sive de columbis. Более поздние картографы, не долго думая, сделали из одного острова целых два — Вентуру и Де-Колумбис! Это случалось весьма часто, как видно из помещенного ниже списка. Можно решительно утверждать, что новые острова размножались на тогдашних картах «путем деления».[63] Поэтому нередко следует относить к одному острову два-три названия, а иногда и больше.

Шмеллер правильно отмечает по поводу одной морской карты, относящейся ко второй половине XV в. и обнаруженной им в Мюнхенской библиотеке рукописей: «чаще всего встречаются причудливо переплетающиеся латинские, итальянские, португальские и испанские названия — признак того, что как раз не ученые, а практики — кормчие и моряки — создавали такого рода пособия».[64]

К неправильному толкованию иноязычных названий многими невежественными составителями старинных карт присовокуплялись их зачастую граничившая с легкомыслием беспечность и «широта натуры», проявлявшиеся при передаче неразборчиво написанных или непонятных слов. Так, Корби-Марини превратилось в Корпс-Марис, а Сальвис — в Са-Лвис (см. гл. 143), Сан-Атападжу (Св. Афанасий) — в Сатанаксио, а Исла-Бела — в Изабеллу.[65] И картограф считал себя обязанным каждый возникший в результате ошибки остров показать где-нибудь на океане; при этом географическое положение зачастую играло гораздо меньшую роль, чем упоминание названия.

Из весьма поучительного исследования Фишера также следует, что новые острова действительно возникали «путем деления», когда невежественные картографы принимали разноязычные обозначения одного острова за названия многих островов и затем помещали их где-нибудь в океане. Фишер пишет, что на открытой им карте Николая Германца, кроме Исландии (Islanda), показан далеко к северу от нее еще один остров — Insula glacialis, который обязан своим призрачным существованием только латинскому переводу названия «Ледяная страна».[66] Нанесенный на различные карты [293] XV в. загадочный остров Insula viridis, или Illa verde, и помещенный к западу от Ирландии даже на карте Вальдземюллера от 1507 г.,[67] представляет собой не что иное, как перевод названия Гренландия, то есть Зеленая Земля. Итак, даже Исландия и Гренландия не избежали раздвоения с помощью картографов. На некоторых картах Исландия превратилась даже в три острова, так как появилось еще название Фрисланда, или Фиксланда. Из-за ошибки чертежников делению на две части подвергся также Хеллуланд,