Неведомые земли. Том 2 - [128]

и возможность самостоятельного открытия компаса скандинавами в XI или XII в.

И все-таки рассказ о Бьярни представляется ему совершенно недвусмысленным доказательством того, что около 1000 г. н.э. мореплаватели умели ориентироваться лишь по звездам. В рассказе говорится, что Бьярни попал в густой туман, по поводу которого Гельцих довольно убедительно замечает, что «то были, очевидно, туманы Ньюфаундленда».[19] В связи с этим эпизодом летописец сообщает: «Наконец они опять увидели солнце и смогли определить страны света». Эти слова не могли исходить от человека, имевшего представление о тайнах магнитной стрелки.

Бьярни и Херьюлф поселились в Гренландии, очевидно, в том самом поселке, который в течение ряда веков носил имя отца Бьярни и получил известность благодаря успешным раскопкам 1921 г. Поселок этот был расположен приблизительно на месте современного поселка Нарссарминт возле Фредериксдаля.[20]

Глава 103. Пражский епископ Адальберт в стране пруссов [1] (997 г.)

…После длительных колебаний он, наконец, счел самым правильным отправиться в поход против богов и идолов страны пруссов, ибо земля их находилась вблизи от владений упомянутого [польского] герцога и была ему знакома. Герцог, поставленный в известность о его намерениях, дал ему корабль и снарядил ему в защиту дружину из 30 воинов. Сначала он достиг города Данцига, расположенного у самого моря и врезающегося в обширные владения герцога… Там он крестил жителей целыми толпами… На следующий день он послал всем свое прощальное благословение, доверился своему кораблю и морским волнам и скрылся с их глаз, которым не суждено было более его увидеть. Плавание его проходило весьма быстро, но вскоре он вновь сошел на берег; корабль же с вооруженной дружиной поплыл обратно…

Он же остался с двумя братьями во Христе, одним из которых был отец Бенедикт, а другим — дорогой его сердцу и повсюду сопровождавший его с детских лет брат Гауденций. Уповая на Христа, они отправились на небольшой остров посреди реки, имевший, как показалось пришельцам, круглую форму. Однако хозяева этого места побили и изгнали их… Тогда он отправился на другой участок реки и провел там всю субботу…[2] [Следует описание встречи с разъяренными коренными жителями, которые не желают слушать проповедей Адальберта и требуют, чтобы он оставил их в покое.]

«Если вы не уберетесь прочь этой ночью, то завтра вам отрубят головы». Ночью их посадили в лодку и отвезли обратно. В течение пяти дней они находились на одном месте… [23 апреля монахи пустились в путь, однако днем, когда они спали на лугу, на них напала группа людей под предводительством некоего Сикко, и их связали. Сикко поразил епископа копьем, другие также нанесли ему удары. Адальберт, получивший семь ран, испустил дух. Трупу отрубили голову. Спутников же его отпустили на свободу.][3] [312]

* * *

Епископ взошел на судно, которое озабоченный герцог снабдил многочисленной охраной, чтобы никто из мирян не осмелился покуситься на него. Бороздивший морские волны корабль доставляет их в страну язычников — пруссов. Моряки торопятся отвезти своих святых гостей на берег. Под покровом ночи они гребут обратно и спешат обратиться в бегство. Высадившийся же на берег человек, преисполнившись духа Божия, отправляется в путь, чтобы забросить свои сети в бушующее море в надежде найти какую-нибудь пищу для стола Господнего, а если не поймает ни одной рыбки, то хотя бы испить из уготованной ему чаши во имя Сына Божия. В нем живет горячая надежда умереть за Христа…

Так воитель Божий с двумя спутниками вступил на небольшой участок земли, окруженный со всех сторон водой и похожий на остров. Здесь они пробыли несколько дней. Между тем их обогнал и достиг язычников слух о том, что появились чужеземцы из дальних стран, странного вида и с неслыханными обычаями. Сначала приплыло в лодке всего несколько человек из невесть откуда взявшейся толпы… [Следует спор, в ходе которого епископ получает удар веслом по спине.]

«Если не уберетесь отсюда, то будете преданы смерти и станут мучить вас страшными муками и казнить злыми казнями…»

Они удалились и вскоре пришли на рыночную площадь, где собралось много народу. Густыми толпами они окружили Божьего человека; эти гиены разверзли свои смрадные пасти, спрашивая, откуда он прибыл, кто он такой, что ему надобно и зачем он явился, хоть никто его не звал. Волки чуяли кровь и угрожали смертью ему, принесшему им жизнь. Не дожидаясь, пока он начнет говорить, они стали осыпать его угрозами и насмешками. Ибо не ведали они ничего лучшего. Они велели ему говорить и качали головами. Адальберт перепоясал чресла свои и обратился к людям с краткой проповедью, ибо они могли понять немногое: «Ради спасения вашего пришел я к вам из Польши, которой управляет именем Господа Болеслав, христианский князь…» [Следует проповедь.]

Но те люди, впавшие во гнев, посмеялись над Божьим словом, стали стучать палками о землю, огласили воздух своим ревом и грозно заявили слушавшим их пришельцам: [313]

«Для таких людей на нашей земле ничего не вырастет, — сказали они, — деревья не дадут плодов, новые животные не родятся, а старые подохнут. Убирайтесь вон, подальше от наших границ. Если же не направите стопы свои немедля обратно, то подвергнетесь ужасному наказанию и умрете страшной смертью. Кто примет этих пришельцев как своих гостей и друзей, будет наказан смертью, дом его сожжен, а жена и дети проданы в рабство». Так они заявили в своем гневе…