Неведомые земли. Том 1 - [77]
Но это меткое высказывание Гумбольдта, очевидно, забыто почти всеми учеными, которые занимались проблемой бронзового всадника с острова Корву. Только Кречмер однажды правильно подчеркнул, что эта легенда представляется «последним отзвуком мифа о Геракловых столбах».[46] Тем непонятней, почему тот же Кречмер эту заслуживающую внимания сказку назвал позднее «нелепой легендой».
Особенно замечательно с психологической точки зрения следующее наблюдение. Вытянутая рука бронзового всадника, которая в свое время считалась предостерегающей и как бы говорила «позади меня нет пути», позднее, после открытия Америки, приобрела противоположное значение, приглашая плыть дальше на запад.
Рассказ о бронзовом всаднике с острова Корву служит характерным примером того, как с течением времени предания, передаваясь из уст в уста, обрастают все новыми деталями. В 1567 г. де Гес писал, что этот таинственный памятник воздвигнут норманскими пиратами (!), а в царствование португальского короля Эммануэля (1495—1521) был разрушен штормом.[47] Оба этих утверждения беспочвенны. Позже придумывали все новые подробности:
«Король Эммануэль хотел перевезти статую всадника с острова Корву в Лиссабон. Вдруг стало известно, что статуя разрушена штормом. Однако голову, правую руку и кусок шпоры всадника все же привезли и демонстрировали в Лиссабоне».[48]
В XVII в. Фария-и-Суза рассказывал эту историю в варианте, приведенном на стр. 161.[49] В 1778 г. рассказ Сузы послужил Подолину источником для его сообщения.
Призрак бронзового всадника с острова Корву до сих пор еще преследует ученых, и даже совсем недавно ему было посвящено в Португалии особое исследование.[50] На острове Корву не хотят отказаться от старой легенды.[51] Исследования, проведенные на самом острове, не выявили никаких признаков того, что там стоял такой памятник. Однако благодаря местному патриотизму легенда продолжала существовать и обрастала все новыми вымыслами. Лет 100 назад Бонд[52] воспроизвел распространенную на Корву легенду о том, что Колумб при посещении этого острова увидел северо-западное предгорье, очертания которого напоминали всадника, указывающего на запад. Это якобы побудило Колумба совершить его всемирно-историческое плавание на запад. [172] Чарам этой легенды не нанес ущерба даже тот факт, что Колумб никогда не бывал на острове Корву. Для разработки и осуществления своей грандиозной идеи Колумб отнюдь не нуждался в таких фантастических статуях с непонятным символическим значением.
Итак, рассказ о статуе всадника на острове Корву мы можем считать сказкой и не принимать его во внимание. Это, однако, не относится к остальной части сообщения Подолина: находка монет, которую нельзя оспаривать, доказывает, что карфагеняне по меньшей мере один раз побывали на острове Корву. Весьма вероятно, что их пребывание на Азорских островах не было добровольным.
На основании отдельных записей древних авторов о крупных скоплениях водорослей по ту сторону Геракловых столбов[53] часто делали выводы (даже Риттер и Пешель), что в древности уже знали о существовании Саргассова моря. Но это заключение основано на ошибочных предпосылках.
Крюммель доказал, что такие толкования не состоятельны.[54] Значительные скопления водорослей встречаются также в европейских водах, в чем убедился Гимилькон во время своего плавания в страну олова (см. гл. 13).
Аристотель и Тимей[55] упоминают о таком море с водорослями, лежащем на расстоянии 4 дней пути от Гадеса. Совершенно исключено, чтобы в данном, случае подразумевалось Саргассово море. Речь идет о скоплениях водорослей, встречающихся значительно ближе и занесенных, возможно, морскими течениями из внешнего моря во внутреннее (Средиземное), как указывает Псевдо-Аристотель.[56]
Очевидно, 2000 лет назад крупные скопления водорослей вблизи берегов Европы и Африки попадались чаще, чем теперь. По Псевдо-Скилаку такие скопления встречались непосредственно за Керной,[57] то есть у побережья Марокко. Районы скопления водорослей охотно посещались карфагенянами и жителями Гадеса, поскольку здесь в изобилии водился высоко ценившийся тунец. Вот как Брэм объясняет последующее исчезновение тунца в этих водах.[58]
«Финикияне занимались ловлей тунца главным образом у испанских берегов… Постепенно, однако, рыболовство у испанских берегов приходило в упадок, главным образом в связи с тем, что после разрушительного землетрясения в Лиссабоне в 1755 г. берега настолько изменились, что тунцы больше не находили подходящих мест для нереста».
Учитывая все эти факты, не может быть и речи о том, чтобы в древности знали о существовании Саргассова моря. Нет никаких достоверных данных о плавании древних народов западнее Азорских островов. [173]
Если тем не менее часто высказывалось мнение, что финикияне, карфагеняне или другие народы-мореплаватели достигали Америки, то это следует считать плодом чистой фантазии. Правда, в древности, как и теперь, каботажные и океанские суда относились штормами далеко на запад. Но жертвы кораблекрушений ни в коем случае не могли сами найти обратную дорогу или подать весточку о своей судьбе на родину. Поэтому посещение карфагенянами Азорских островов не нашло отклика в литературе того периода.
