Неведомые земли. Том 1 - [49]
Ганнон, который зачастую был вынужден пользоваться окольными путями, проявлял осторожность при плавании в незнакомых ему морях и, видимо, часто останавливался ночью. Отсюда следует, что за 32 дня он вряд ли мог пройти больше 2000 км, что соответствует расстоянию между Гибралтарским проливом и входом в Гвинейский залив. Следует, однако, принять во внимание, что Ганнон во многих случаях не указывал, как долго он находился в пути. Так, не указан, например, срок плавания от Тиматериона до Солоенты и от Арамвия до Ликса. Кроме того, весьма вероятно, что в сохранившемся до нас отчете есть пробелы. То место у Арриана, которое относится к путешествию Ганнона, содержит подробности, отсутствующие в отчете. Арриан подчеркивает, что после 35 дней пути плывшие на юг мореходы повернули на восток. Это, по мнению автора, неопровержимо доказывает, что они обогнули мыс Пальмас, после которого на Африканском материке нет никакой другой высокой горы, кроме Камеруна.
В оригинале отчета ничего не говорится о 35-дневном путешествии на юг, нет и упоминания о повороте береговой линии на восток, а затем снова на юг, как это действительно наблюдается в Гвинейском заливе. Но, с другой стороны, Арриан не мог присочинить эти вполне согласующиеся с фактами подробности. Остается предположить, что Арриан имел возможность пользоваться более полным отчетом, чем тот, который дошел до нас. Вполне вероятно, что плавание продолжалось 35 дней до входа в Гвинейский залив, где поворот береговой линии вынудил мореходов «повернуть курс кораблей на восток». А затем новый поворот к югу действительно привел их в район Камеруна, находящегося как раз во внутреннем углу Гвинейского залива. Поэтому, как кажется автору, рассказ Арриана убедительно доказывает, что в своем плавании, длительность которого точно установить невозможно, но которое, несомненно, продолжалось несколько месяцев, Ганнон достиг Камеруна или даже более далекой местности. Зиглин также безоговорочно присоединяется к этому мнению.[38]
Предположение почти превращается в уверенность, если учесть, что извержение вулкана, которое, по-видимому, наблюдал Ганнон, ни в каком другом месте Западной Африки, кроме района горы Камерун, произойти не могло. Ведь никакого другого вулкана, действующего или извергавшегося в близкую к нам геологическую эпоху, на западном побережье Африки нет. [117] Нет там и никакой другой горы высотой несколько сот метров. Ганнон, конечно, видел и пожары, которые издавна вызывали туземцы зимой, когда высыхала трава, для облегчения охоты. Раньше считали, что пламя, которое наблюдали мореходы, объяснялось только этими пожарами. Однако из-за густых мангровых зарослей, покрывающих побережье, пожар никогда не доходил до залива, а возле Камеруна не спускался ниже 2000 м над уровнем моря. Такой пожар не мог бы вызвать высокого пламени, которое «касалось звезд», как наблюдалось на этой «величайшей горе». Никак не могло случиться, что из-за такого пожара страна сделалась для карфагенян «недоступной вследствие жары». Все эти данные можно объяснить лишь извержением вулкана с мощным излиянием лавы. Казавшееся ранее убедительным указание на то, что Камерун — потухший вулкан, теперь потеряло силу, ибо в 1909, 1922 и 1925 гг. происходили его извержения. К тому же в феврале и марте 1922 г. при извержении было обнаружено поразительное сходство со всеми явлениями, наблюдавшимися Ганноном, вплоть до стекающих в море потоков раскаленной лавы.[39] Итак, по-видимому, окончательно и безоговорочно доказано, что «Колесница богов» Ганнона — это гора Камерун и что карфагенянин действительно почти достиг экватора!
Обсудим еще коротко указание Плиния, будто Ганнон дошел до «границ Аравии» (см. стр. 111). Не приходится доказывать, что это сообщение нельзя понимать дословно. Древние, очевидно, считали, что Ганнон достиг южной оконечности Африки, которая якобы расположена вблизи экватора. Там он пребывал недалеко от
