Неведомые земли. Том 1 - [150]
Ни один из них [декламаторов] не умел говорить с таким подъемом, как Педон, который при описании морского путешествия Германика сказал:
Великая катастрофа в Тевтобургском Лесу отбила у Августа желание продолжать германские походы. На протяжении нескольких лет римляне вели себя спокойно. Но позор понесенного поражения побуждал их к восстановлению чести своего оружия. Когда скончался 77-летний император Август (19 августа 14 г. н.э.), молодой и прекрасный сын Друза, Друз Германик, именуемый в отличие от своего отца, носившего то же имя, чаще всего просто Германиком, находился в качестве главнокомандующего на Рейне. Смена престола вызвала опасные волнения в войске. Чтобы отвлечь и занять своих солдат, юный Друз решился на поход против германцев, призывая к отмщению. Так в 14—16 гг. был совершен последний акт оставшегося безрезультатным [343] в политическом отношении похода римлян против германцев. Но он закончился новой славой римского оружия. Герой битвы в Тевтобургском Лесу, Арминий, был разбит при Идистовизо, у Вестфальских Ворот,[4] благодаря превосходству военного искусства и вооружения римлян. Жена и сын Арминия в качестве пленников попали в руки римлян; останки римских воинов, павших в 9 г. н.э., были погребены. Летом 16 г. Германик мог считать свою задачу выполненной и оставил побежденного, хотя и непокоренного врага, с тем чтобы больше никогда сюда не возвращаться. Римляне еще летом предыдущего года при попытке переправить войска в Рейнскую область по воде познакомились с коварством Северного моря.[5] На этот раз им пришлось несравненно хуже.
При походе под командованием Друза римляне встретились только с безобидными мелями. Их суда к тому же держались тогда так близко к берегу, что при отливе оказались на суше. Итак, успехи римлян в мореплавании были тогда действительно весьма скромны.
Позднее, правда, римский флот совершил отважный поход, несомненно заслуживающий высокой оценки, а именно плавание до Скагеррака и Каттегата. Но, очевидно, в тот период погода особенно благоприятствовала мореплавателям, и они так и не узнали Северного моря в его гневе. Тем страшнее оно показалось им в 16 г.
Германик намеревался только повторить довольно короткий переход по заливу Вадден-Зе от устья Эмса до Флевского устья Рейна. Такое плавание неоднократно совершали оба Друза, отец и сын. Германик отплыл со своим флотом при тихой погоде, но вскоре попал в тяжелую беду. Вряд ли римляне встретились с исключительно сильным штормом. Как ясно говорит Тацит, лето было в разгаре, а в это время года очень сильные штормы на Северном море наблюдаются редко. Поскольку ранее в сообщении говорилось о граде и плохой видимости, с которых началась катастрофа, можно предположить, что разразилась сильная гроза, застигшая флот в плавании, после него долго держалась плохая погода со штормовыми западными и северо-западными ветрами. Ясное сообщение о перемене ветра с южного (юго-западного) на северный (северо-западный) позволяет сделать на этот счет довольно определенный вывод. Но римляне, слишком быстро утратившие в бурном море присущее им мужество, восприняли это явление как «превосходящее всякое представление». Если сообщение Тацита надежно, то юго-западный шторм пронес римские суда мимо Гельголанда, единственного острова в этой области, где есть «крутые утесы».
