Неувядаемый цвет: книга воспоминаний. Том 3 - [145]
Смотреть свысока, сверху вниз.
Покровительственный, снисходительный (тон, вид).
Сомнения
Закрались сомнения. Нахлынули сомнения. Заронить сомнение. Разрешить, «решить сомненье» (Крылов, «Квартет»), рассеять сомнение.
Страх
Опаска, опасение, боязнь, испуг, перепуг, оторопь, страх, жуткое чувство, жуть, ужас.
Побаиваться, оробеть, струсить, перетрусить, струхнуть.
Берет оторопь, напал страх, боязно, страшно, жутко, он пришел в ужас, «душа в пятки ушла», натерпеться страху, поджилки дрожат.
Тяжелые чувства
Горечь, горькое чувство, грусть («Теснится ль в сердце грусть …» – Лермонтов, «Молитва»; «Грусть пала мне на душу …» – Достоевский, «Записки из Мертвого дома»), грустное чувство, печаль, угрызения совести, расстройство чувств, неприятное чувство, тяжелое предчувствие, тяжелое чувство, тяжелые переживания, надлом (душевный), тоска (гложет, грызет), кручина, уныние, скорбь (лютая, злая), «нож острый», душевная боль, мука, отчаяние; порыв, первый приступ отчаяния, туга (древнерусск.: «По Руси – туга и горе». – Майков А. Н., «Емшан»).
Загрустить, опечалиться, тосковать, расстраиваться, закручиниться («Что же ты закручинился?..» – Пушкин, «Борис Годунов»), крушиться, сокрушаться, приуныть, тужить («Горько плача, потужи…» – Федор Сологуб, «Чадом жизни истомленный…»), унывать, изнывать, убиваться, падать духом, отчаиваться, впасть в отчаяние, томиться, пригорюниться, огорчаться, горевать, страдать, терзаться, мучиться, не находить себе места (от тоски, от горя).
Тоскливо, грустно, тяжело, горько, больно, тошно, сердце не на месте, тяжесть на сердце, тяжело на сердце, на душе.
Не в духе, в дурном расположении духа, настроении.
Борьба физической и душевной бодрости с физическим бессилием и душевной усталостью
Бессилие, усталость, усталь, утомление, переутомление, изнеможение.
Обессилеть, выбиться из сил, раскиснуть, не стоять, не держаться на ногах, валиться с ног.
Силы его оставили, изменили ему; не по силам, не под силу, невмоготу, невмочь, «…сморенные смертельной усталостью… спали бойцы…» (Артем Веселый, «Россия, кровью умытая»).
Из кожи вылезть, в лепешку расшибаться, выворачиваться наизнанку.
Через силу, собрав последние силы, из последних сил, напрягая отчаянные (последние, нечеловеческие, сверхъестественные) усилия.
Внутренняя борьба, душевный разлад.
Присутствие, бодрость духа, выдержка, самообладание.
Преодолеть, побороть, перебороть, превозмочь, осилить (смущение, волнение, робость, страх), не потерять самообладания, (стараться) не выдать волнение, овладеть собой, сдержаться, крепиться, взять себя в руки, держать себя в руках, на вожжах, выдержать характер, собраться духом, не терять присутствия духа, воспрянуть духом, воодушевиться, взыграть, возвеселиться, возрадоваться духом.
Наслаждение, радость
Удовольствие, утеха («… в царство тени Ты ушел, утешный мой…» – Ахматова, «Вновь подарен мне дремотой…»), отрада («Вспоминали мы с отрадой Царскосельские сады» (там же); «Ты одна мне помощь и отрада…» – Есенин, «Письмо матери»), услада, наслаждение, блаженство, упоение («Возрожденье, упоенье И доверчивость любви…» – Фет, «Возвращение»), нега («Я вспомню речи неги страстной…» – Пушкин, «Евгений Онегин»), жизнерадостность, веселость, радость, восторг, ликование, счастье.
Наверху блаженства, на седьмом небе. Утопать в блаженстве.
Дружба, любовь, страсть, волокитство, распутство
Дружба, дружество, дружеское расположение.
Друг старый, старинный, испытанный, преданный, верный, близкий, закадычный, задушевный, искренний, лучший, друг-приятель.
Подружиться, сдружиться, дружить, быть в (большой) дружбе с кем-нибудь, водить дружбу, быть на дружеской ноге, «водой не разольешь», души не чаять в ком-нибудь.
Привязанность, симпатия, предмет (увлечения), «слабость», дама сердца, владычица души (сердца).
Влюбленность, увлечение, влечение, нежное чувство, нежность, любовь (возвышенная, чистая), беззаветная, безграничная, самоотверженная; страсть, ухаживание, волокитство, вожделение, прелюбодеяние, похоть, блуд.
Приласкать, приголубить, миловать.
Быть неравнодушным (ной), увлечься, влюбиться, страстно, безумно, «по уши», обожать, боготворить.
Втюриться, врезаться, заглядываться на… кокетничать, заигрывать, флиртовать, ухаживать, приударить, любезничать, волочиться, приволокнуться, увиваться, затеять роман, развлекаться, резвиться, забавляться, миловаться, слюбиться, голубиться; баловаться, спознаться, спутаться, связаться, снюхаться, завести интрижку, разводить шуры-муры, фигли-мигли, гулять (на стороне, от мужа), спать, полеживать, валяться, блудить; вступить в связь, находиться в связи, быть в близких отношениях с кем-нибудь, сойтись, жить, сожительствовать.
Веление, позыв плоти; телесное сближение; чувственность («… все лицо выражало чувственность …» – Тургенев, «Накануне»); сладострастие, сластолюбие, любострастие; мысли нескромные, грешные, греховные, нечистые, грязные; сладострастные вожделения («Когда бы я уже не могла возбуждать в тебе сладострастных вожделений …» – Карамзин, «София»); желания греховные, нечистые, бесстыдные («… если б я его бесстыдное желание решилась утолить …» – Пушкин, «Анджело»).
Второй том воспоминаний Николая Любимова (1912-1992), известного переводами Рабле, Сервантеса, Пруста и других европейских писателей, включает в себя драматические события двух десятилетий (1933-1953). Арест, тюрьма, ссылка в Архангельск, возвращение в Москву, война, арест матери, ее освобождение, начало творческой биографии Николая Любимова – переводчика – таковы главные хронологические вехи второго тома воспоминаний. А внутри книги – тюремный быт, биографии людей известных и безвестных, детали общественно-политической и литературной жизни 30-40-х годов, раздумья о судьбе России.
Анатолия Кима трудно цитировать. Трудно хотя бы потому, что он сам провоцирует на определенные цитаты, концентрируя в них концепцию мира. Трудно уйти от этих ловушек. А представленная отдельными цитатами, его проза иной раз может произвести впечатление ложной многозначительности, перенасыщенности патетикой.Патетический тон его повествования крепко связан с условностью действия, с яростным и радостным восприятием человеческого бытия как вечно живого мифа. Сотворенный им собственный неповторимый мир уже не может существовать вне высокого пафоса слов.Потому что его проза — призыв к единству людей, связанных вместе самим существованием человечества.
В книгу вошли воспоминания старейшего русского переводчика Николая Любимова (1912–1992), известного переводами Рабле, Сервантеса, Пруста и других европейских писателей. Эти воспоминания – о детстве и ранней юности, проведенных в уездном городке Калужской губернии. Мир дореволюционной российской провинции, ее культура, ее люди – учителя, духовенство, крестьяне – описываются автором с любовью и горячей признательностью, живыми и точными художественными штрихами.Вторая часть воспоминаний – о Москве конца 20-х–начала 30-х годов, о встречах с великими актерами В.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Записки рыбинского доктора К. А. Ливанова, в чем-то напоминающие по стилю и содержанию «Окаянные дни» Бунина и «Несвоевременные мысли» Горького, являются уникальным документом эпохи – точным и нелицеприятным описанием течения повседневной жизни провинциального города в центре России в послереволюционные годы. Книга, выходящая в год столетия потрясений 1917 года, звучит как своеобразное предостережение: претворение в жизнь революционных лозунгов оборачивается катастрофическим разрушением судеб огромного количества людей, стремительной деградацией культурных, социальных и семейных ценностей, вырождением традиционных форм жизни, тотальным насилием и всеобщей разрухой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Автор книги «Последний Петербург. Воспоминания камергера» в предреволюционные годы принял непосредственное участие в проведении реформаторской политики С. Ю. Витте, а затем П. А. Столыпина. Иван Тхоржевский сопровождал Столыпина в его поездке по Сибири. После революции вынужден был эмигрировать. Многие годы печатался в русских газетах Парижа как публицист и как поэт-переводчик. Воспоминания Ивана Тхоржевского остались незавершенными. Они впервые собраны в отдельную книгу. В них чувствуется жгучий интерес к разрешению самых насущных российских проблем. В приложении даются, в частности, избранные переводы четверостиший Омара Хайяма, впервые с исправлениями, внесенными Иваном Тхоржевский в печатный текст парижского издания книги четверостиший. Для самого широкого круга читателей.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Эта книга рассказывает о героических днях гражданской войны, о мужественных бойцах, освобождавших Прикамье, о лихом и доблестном командире Филиппе Акулове. Слава об Акулове гремела по всему Уралу, о нем слагались песни, из уст в уста передавались рассказы о его необыкновенной, прямо-таки орлиной смелости и отваге. Ф. Е. Акулов родился в крестьянской семье на Урале. Во время службы в царской армии за храбрость был произведен в поручики, полный георгиевский кавалер. В годы гражданской войны Акулов — один из организаторов и первых командиров легендарного полка Красных орлов, комбриг славной 29-й дивизии и 3-й армии, командир кавалерийских полков и бригад на Восточном, Южном и Юго-Западном фронтах Республики. В своей работе автор книги И.