Неуловимый - [10]

Кора взбежала по лестнице и позвонила.

— Я вернулась, — объяснила она удивленной Мэри, — потому что обронила у вас в квартире письмо.

Они принялись искать, но так ничего и не нашли.

— Быть может, вы его оставили в другом месте?

Кора Мильтон пожала плечами и стремительно удалилась.

Мэри вернулась в столовую, присела около стола и машинально выдвинула ящик, где хранились ложки и вилки.

Она едва не вскрикнула. Там лежало письмо, которое они только что искали! На конверте было написано только одно слово: «Коре». Она подумала, что найдет адрес внутри и после некоторого колебания вынула письмо из конверта.

Это была небольшого размера карточка, испещренная таинственными цифрами и знаками. Мэри догадалась, что перед ней шифр, но не придала находке особого значения.

Наверняка незваная посетительница уронила письмо в ящик в тот момент, когда открывала сумочку. Мэри долго ждала, что Кора еще раз вернется, но тщетно.

Перед тем как лечь спать, Мэри заперла письмо в один из ящиков туалетного стола в своей спальне.

Глава 11. «Три года каторги»

Месяц спустя Мэри сидела в пустом вестибюле здания суда.

Из зала заседаний вышел Аллан.

Он выглядел усталым и опустошенным.

— Вы не можете себе представить. Мэри, что я испытываю все это время. И самое страшное, что мне ставят в заслугу арест Джона! Вчера комиссар поздравил меня с удачным завершением дела…

Аллан сел рядом с ней, подыскивая слова утешения. Оба чувствовали себя скованно.

Их уединение нарушил Мейстер — как всегда подтянутый и щеголеватый.

— Не лучше ли вам пройти в зал, Уэмбри? — проронил он. — Сейчас будут выносить приговор.

Мейстеру, без сомнения, хотелось остаться наедине с Мэри.

— Ловкий молодой человек! — заметил он, как только инспектор отошел от них. — Не очень-то щепетилен и карьерист, как все полицейские.

— Я никогда не замечала, что инспектор Уэмбри страдает отсутствием щепетильности, — сухо отозвалась Мэри.

Мейстер улыбнулся.

— Быть может, я неточно выразился… Ведь он только исполнил служебный долг, и нужно сознаться, ловко действовал, чтобы не спугнуть Джонни!

— Что?.. Что вы хотите сказать?

Брови Мэри удивленно сдвинулись.

— Хотя об этом и не упоминалось на суде, — улыбка поверенного становилась все ехиднее, — но я знаю, что Уэмбри выслеживал Джона с самого дня кражи, и что поэтому он и приехал в Ленлэ-Корт.

— Вы уверены в этом? — спросила она. — А я думала…

— Вы думали, что он приехал, чтобы повидаться с вами и выслушать ваши поздравления по поводу своего нового назначения? Дорогая Мэри, вы должны понять, что полицейский для всех своих служебных поездок найдет соответствующий невинный повод! Конечно, если вы прямо скажете об этом Уэмбри, он придет в ярость и будет все отрицать…

Мэри задумалась.

— Я не верю этому! — Она покачала головой. — Аллан ведь говорил мне…

— Тише, — сказал Мейстер, увидев возвращающегося инспектора.

— Приговор объявят через десять минут, — сообщил Аллан.

Быстро, так что Мейстер не смог остановить ее, Мэри спросила:

— Аллан, правда ли, что вы уже давно выслеживали Джонни?

— Нет, я совершенно не подозревал его, пока не получил письмо, написанное, по-видимому, субъектом, очень хорошо знакомым с делом о краже ожерелья.

Аллан в упор смотрел на Мейстера.

— Но когда вы приехали в Ленлэ-Корт…

— Дорогая Мэри, — вмешался Мейстер, — зачем вы задаете инспектору Уэмбри вопросы, которые его смущают? — Мейстер пожал плечами. — Всем известны эти таинственные анонимные письма, помогающие раскрывать преступления, которые, якобы, получает полиция!

— В полученном мною письме не было ничего таинственного. Оно было напечатано на пишущей машинке, на бумаге, о которой я кое-что успел разузнать…

— Что же именно? — невинно поинтересовался адвокат.

— Что такую бумагу не выписывает почти никто из дептфордских торговцев, и что ее можно найти только в одном магазине канцелярских принадлежностей… — ледяным тоном бросил Аллан и отошел в сторону.

— Что он хотел этим сказать? — Мэри была озадачена.

— Разве кто-нибудь может разобраться в том, что хотел сказать полицейский? — со смехом ответил Мейстер.

— Он предполагает, что кто-то выдал Джонни, не так ли?

— Да, кто-то не живущий в Дептфорде! — быстро нашелся адвокат. — Право, Мэри, не стоит отыскивать тайный смысл в его словах, да и видеться с ним — тоже…

— Но почему же?

— По разным причинам: во-первых, многим из моих клиентов было бы неприятно узнать, что моя секретарша дружна с полицейским офицером. Но, конечно, — прибавил он, заметив, что девушка недовольно нахмурилась, — не мне подбирать вам круг знакомых. Мне просто хочется помочь вам, милая Мэри! И прежде всего я собирался сказать: нельзя оставаться одной в этой квартире у Мальпас-Род!

— Джонни, по всей вероятности, будет отправлен в тюрьму? — не слушала его рассуждений Мэри.

— Джонни предстоят каторжные работы — и вы должны смириться с этой мыслью… Он будет осужден на несколько лет. Вы же будете оставаться в одиночестве все это время… Повторяю, вам нельзя жить одной в этой квартире!

— Я уже не раз отвечала вам, что буду продолжать жить дома… Я знаю, что вы хотите мне помочь, Морис, но есть вещи, на которых напрасно настаивать…