Неукротимый - [16]

— Не особо, — ответил Начо, беспокойно поерзав в кресле. — С Лусией было тяжелее всего. Взросление было для нее сущим адом, с четырьмя-то братьями.

— И не дай бог у нее появлялся парень, — предположила Грейс с усмешкой.

На этот раз она явно услышала иронию в голосе Начо, когда он спросил:

— Это она тебе сказала?

Поскольку напряжение между ними немного спало, Грейс решила, что должна быть терпеливой.

— А твои братья?

— Руис всегда был примерным учеником, — пояснил Начо. — Он замечательный брат и сын. На самом деле Руис никогда не ступал на наклонную дорожку. А вот Диего — темная сторона той же медали. Некоторые считали его опасным, но я всегда думал, что это преувеличение. Диего просто трудно понять.

— А самый младший, Круз?

— Круз был проблемным парнем, — вздохнул он. — Все время попадал в неприятности.

— А ты? — быстро спросила она, чувствуя, что, спросив о Крузе, разворошила осиное гнездо.

— Я? — переспросил он. — Большую часть времени я проводил, оберегая Круза от неприятностей.

— Ты знаешь, что я не это имела в виду, — упрекнула она его, прекрасно понимая, что он снова ловко ускользнул от темы.

— Я знаю, что ты имела в виду, — заверил он. — И все, что я готов сказать об этом, — это то, что ты видишь и чувствуешь, общаясь со мной.

До этого момента у нее не было причин не верить Начо на слово, но сейчас она усомнилась.

— Ворота, — пояснил Начо, когда джип сбавил скорость и остановился.

— Должно быть, большие ворота, — предположила Грейс, отметив про себя, что на их открытие понадобилось немало времени.

— Так и есть, — подтвердил Начо, и они снова поехали. — Мы приближаемся к зданиям по обсаженной деревьями дороге, — пояснил для Грейс Начо.

— И они ярко освещены, — заметила она. — Смена освещения — единственное, что я могу различать. Мне повезло, что я до сих пор могу чувствовать источник света. Это помогло мне выработать некоторые навыки. Когда ты ничего не видишь, то счастлив и такой малости, — рассмеялась она, но Начо не ответил.

Дальше они ехали в молчании. Она чувствовала, что Начо расслаблен и спокоен, но все же в нем ощущалась скрытая угроза, как в спящем хищнике.

— Здание очень старое, из песчаника, — нарушил тишину Начо, когда джип снова остановился. — Но оно прекрасно сохранилось. Сейчас в лунном свете оно кажется серебристо-синим.

— А на закате солнце окрасит его в розовый, — догадалась она. — Здесь много света. Но это другой свет.

— Кованые фонари висят по обеим сторонам от входной двери. От них идет довольно яркий свет. И от этого сводчатые окна рядом с дверью просто сверкают. Ну, как я справляюсь? — поинтересовался он, остановив машину.

— Неплохо, — улыбнулась Грейс. — А дверь? Нет, не говори мне! Это огромная дубовая дверь в форме арки с толстыми железными шипами?

— Аргентинское сандаловое дерево, — поправил он. — Но у тебя получилось прекрасное описание, Грейс. Добро пожаловать в винодельню Акоста!

Грейс отстегнула ремень безопасности и осторожно выбралась из машины, опираясь на предложенную Начо руку на тот случай, если ей понадобится помощь. Она избегала прикосновений, подчеркивая свою независимость, но не могла игнорировать сигналы, которые подавало тело: ее с головы до ног окатило жаркой волной.

Начо выпустил Бадди с заднего сиденья автомобиля, и Грейс пристегнула поводок к его ошейнику:

— Мы готовы.

Начо провел ее в теплый холл с каменным полом. Холл был небольшим. Грейс поняла это по тому, как ее голос отражался от стен. Запах был знакомым и очень характерным. Он напомнил ей дегустационный зал на складе, но здесь дерево веками пропитывалось фруктовыми соками и суслом.

— Это дегустационный зал, — сказал Начо. — Здесь нет ступенек.

Грейс уже поняла это по тому, как Бадди вел ее, но она все равно поблагодарила Начо за предупреждение.

— Хочешь присесть, Грейс?

Услышав это, Бадди повел ее по неровному каменному полу к деревянной скамье. Он остановился, когда Грейс коленями почувствовала ее край. Она потянулась вперед, пальцами нащупывая поверхность стола, который, как она предполагала, должен был стоять рядом. Оценив пространство между столом и скамейкой, она села.

Теперь она слышала, как позвякивали бокалы и бутылки.

— Мы здесь одни?

— Конечно, — подтвердил Начо и поставил бутылки на стол. — Некоторые бутылки уже были открыты раньше.

— Хорошая идея!

Она чувствовала себя не в своей тарелке именно сейчас, когда она должна быть предельно собранной и серьезной. Так всегда происходило с ней в незнакомой обстановке, и когда-нибудь она преодолеет свою нервозность, но сегодня у нее не было на это времени.

Сейчас она хотя бы сидела, так что уж точно ни за что не запнется. Даже с Бадди она иногда забывала об ограничениях на ее пути и спотыкалась, а временами и падала. Но сегодня вечером этого случиться не должно.

— Бадди? — позвала она.

Услышав, как пес пошевелился, Грейс обрадовалась, что он совсем рядом. Бадди знал, что он все еще при исполнении своих обязанностей, но в голосе Грейс не было призыва подойти к ней.

Она ощупывала поверхность стола, бокалы, бутылки и другие потенциальные опасности. Она сделала в уме некоторые пометки, чтобы потом лучше ориентироваться в предметах, стоящих на столе. Она внимательно слушала, как Начо наливает вино в бокал. Даже звук вина, наливаемого из бутылки, мог о многом рассказать.