Неукротимая красавица - [29]

Зажав в кулаке монету, парнишка схватил свою курточку и выбежал из дома.

Тем временем Гленкирк преспокойно попивал турецкий кофе и со все растущим удивлением слушал, как нынешний глава эдинбургского банка Бенджамин Кира повествовал о финансовых талантах Катрионы Хей.

– Она почти в три раза увеличила свои капиталовложения за последние два года, – подвел итог банкир.

– Безусловно, это вы подсказывали ей, что и как следует сделать, – предположил Патрик.

– Да, но это было давно. Когда ей было двенадцать лет, она написала мне письмо, в котором спрашивала, не соглашусь ли я наставлять ее в финансовых вопросах. Я начал с самого простого, поскольку не был уверен, серьезно ли она настроена и обладает ли достаточным для этого интеллектом. Чем больше я с ней занимался, тем больше она хотела знать. Она буквально поглощала знания и все понимала. Два года назад она уже могла проводить собственные операции. Около полугода она еще консультировалась со мной, прежде чем что-то предпринять, но потом действовала исключительно по своим соображениям. Она умна, чрезвычайно умна. Не буду скрывать, что порой я и сам следовал ее советам, заработав на этом кругленькую сумму!

Патрик, обескураженный этим признанием, уточнил:

– Вы хотите сказать, что, когда леди Катриона давала вам какие-то распоряжения относительно своих капиталовложений, вы следовали ее советам и тоже вкладывали туда же собственные капиталы?

– Да, милорд.

– Известно ли вам, что владелец Грейхейвена передал мне состояние леди Катрионы год назад, когда был назначен день свадьбы?

– Нет, этого я не знал, милорд, нас никто не поставил в известность. Леди Хей продолжала управлять своими активами, причем особенно интенсивно, когда оказалась здесь, в городе.

– И она продолжит заниматься этим. Ваш брат Абнер, насколько я знаю, юрист, не так ли?

– Да, милорд.

– Если он в городе, я бы хотел, чтобы он немедленно разработал договор, в соответствии с которым леди Хей немедленно возвращается вся ее собственность. И еще: она никогда не должна узнать, что мы с вами разговаривали о ее денежных операциях. Буду с вами откровенен, друг мой: леди Хей носит моего ребенка, но отказывается выйти за меня замуж, как это было оговорено год назад, до тех пор пока я не верну ей ее собственность. Естественно, я не хочу, чтобы следующий Гленкирк стал незаконнорожденным, но она так упряма, что ни я, ни мой дядя аббат не смогли ее уговорить.

– Я немедленно пошлю за братом и его помощником, милорд. Вы можете на меня положиться. Женщины, даже самые лучшие, существа непредсказуемые, а накануне родов так прямо опасные, так что будет лучше деликатно пойти им навстречу.

Пока они ожидали юриста, в комнату впустили юного Робби.

– Этот парень, – сказал служащий, – говорит, что он должен увидеть господина графа, поскольку речь идет о жизни или смерти.

– Что стряслось? – спросил Гленкирк.

– Меня зовут Робби Керр, я брат Салли. У ее хозяйки начались роды.

– Боже! – воскликнул Патрик. – Ребенок уже появился на свет?

– Нет, сэр, – немного растерялся парень. – Ведь роды только начались.

– Для своих лет ты неплохо осведомлен. Сколько тебе: девять, десять? – спросил граф.

– Десять, сэр. Дело в том, что, кроме меня, нас еще шестеро.

– Господь щедро одарил твою мать, юный Робби, – заметил банкир.

– Нет, сэр. Матушка умерла, когда рожала меня, а еще шестерых родила мачеха.

Граф побледнел, и, заметив это, банкир предложил:

– Я отправлю с мальчишкой свою жену. Она трижды рожала, поэтому сможет позаботиться о вашей леди, сэр. Не беспокойтесь: первые роды всегда длятся довольно долго, так что времени у вас вполне достаточно.

Когда Абнер Кира и его помощник вошли в комнату, банкир и Робби уходили, намереваясь найти госпожу Кира. Супруги поговорили между собой на незнакомом Робби языке, похожем на гэльский, и миссис Кира посмотрела на мальчика.

– Что ж, пошли, проводишь меня.

Дверь им открыла Салли.

– Я жена мистера Бенджамина Кира. Его светлость граф просил меня узнать, как состояние его жены.

Салли присела в книксене.

– Пожалуйста, присаживайтесь, мадам, а я позову тетю. Она сейчас как раз находится у мисс Катрионы.

Спустившись по лестнице, миссис Керр засуетилась.

– Ох, Салли, как можно было оставить гостью в прихожей? Пойдемте в гостиную, я угощу вас бренди.

– Благодарю вас, миссис Керр, – улыбнулась Энн, – но я должна спешить обратно. Его светлость, как и всякий новоиспеченный отец, сходит с ума. Как себя чувствует леди?

– Не надо волноваться. Все идет нормально. Первые роды, так что не раньше, чем через несколько часов.

– Уверена, он вернется задолго до этого, – мягко произнесла миссис Кира.

Женщины понимающе переглянулись и, не сговариваясь, рассмеялись.

Вернувшись домой, Энн Кира заверила графа, что причин для беспокойства нет. К этому времени Абнер Кира уже составил документ, который делал Катриону Мэри Хей Лесли, графиню Гленкирк, единственной владелицей А-Куила и активов, оставленных ей Джанет Лесли. Этот документ был составлен в двух экземплярах, подписан Патриком Лесли, графом Гленкирком, и засвидетельствован братьями Бенджамином и Абнером Кира. Один экземпляр этого документа должен был постоянно храниться в одном из сейфов банка, а второй взял с собой граф, спрятав под плащом, так как к ночи снегопад усилился. Теперь Катриона выйдет за него замуж, у нее не будет причин отказать.