Неуклюжая Анна - [27]

Мама начала работать на следующий день. После школы Анна, как всегда, пришла в магазин. Папа, услышав, как звякнул дверной колокольчик, повернулся к девочке и широко улыбнулся.

— Твоя мама куда лучше меня управляется в магазине, — восторженно воскликнул он, — смотри, какая она умная.

Анна огляделась. Папа был прав. Всё вокруг сияло, мама вкрутила более яркие лампочки. В магазине больше не было темных углов. Заодно исчезла и пыль.

Пока Анна осматривалась, мама заметила дочь.

— Не стой на проходе, детка, — сказала она.

Когда появились покупатели, Клара Зольтен вела себя так, будто занималась этим делом всю жизнь. Английский её по-прежнему звучал странновато, но она храбро бросилась в бой, предлагая покупательницам лучшие продукты, заверяя их, что яйца свежие.

Один раз вместо «свежие» она сказала «сырые»: покупательница рассмеялась.

— Я и не собиралась покупать вареные яйца.

Мама попыталась исправить ошибку, но от смущения забыла нужное слово. Покупательница отвернулась, будто мамы тут и не было, и стала копаться во фруктах, переворачивая каждое яблоко и кладя его обратно.

"Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, мама, — подумала Анна, — прекрасно знаю".

Девочка уже готова была подбежать к маме и рассказать ей свой секрет, но тут мама заговорила с кем-то ещё. Дома Анна по-прежнему разговаривала только по-немецки, но в школе она всё время говорила по-английски. Ну, почти всё время.

"Как хочется рассказать об этом дома, подумать только, как все удивятся. Нет, ещё не время. Надо подождать, пока я буду говорить по-английски как следует. Ужасно не хочется, чтобы Руди заметил хоть малейшую ошибку".

— Анна, не опрокинь ящики, — предупредила мама.

Анна отрицательно качнула головой, нет, она не опрокинет ящики. Потом девочка пошла домой. Магазин больше не принадлежал ей. Исчезла не только пыль, исчезло и тихое пристанище. Без пыли, полумрака и спокойного уголка, без возможности побыть пару минут наедине с папой там не было смысла оставаться.

На следующий день, выходя из школы, она помешкала. Домой торопиться незачем. Она ещё слишком мала, чтобы играть с остальными, в очках или без. Иногда глядишь на братьев и сестёр и кажется, что всё бы получилось, только пригласи они её. Но никто и не догадывается, как изменился Аннин мир, им и в голову не приходит позвать её в игру.

— Анна, ты что, в магазин не идёшь? — пропыхтела Изабелла, догнав у поворота плетущуюся как улитка подругу.

Медленно передвигая ноги, не подымая головы, Анна утвердительно кивнула.

— Тогда давай пойдём вместе.

Анна по-прежнему была глубоко погружена в грусть и сначала почти не поняла её слов. Она не ответила, и остановилась.

— Не обращай внимания, — немножко удивленно сказала девочка, — я думала, тебе будет приятно.

Тут, наконец, до Анны дошло, и она вынырнула из облака грусти. Еще минута, и было бы поздно.

— Мне хочется идти с тобой, Изабелла, — просияла девочка. — Это будет хорошо.

Изабеллу не волновали деревянные фразы Анны. Она знала подругу.

С тех пор они почти каждый день уходили из школы вместе. Нескончаемая болтовня Изабеллы так занимала Анну, что некогда было грустить о том, что она больше не заходит в магазин. Старшая подруга знала всё на свете. Она рассказывала Анне об отце Бена, который играет на скрипке в оркестре, а иногда подрабатывает официантом, объясняла про Хэллоуин,[23] сплетничала о мисс Уильямс.

— Мне кажется, она влюблена, — заявила Изабелла.

Анна от удивления только открыла рот.

— Ты уверена? А в кого?

Это был редкий случай, когда Изабелла затруднилась с ответом.

— Точно не знаю, — таинственным шёпотом произнесла она, — но кое-какие догадки у меня есть.

Анна с понимающим видом кивнула. Просто Изабелла не хочет говорить.

Когда подруга впервые предложила зайти познакомиться с мамой, Анна перепугалась. Даже вместе с Изабеллой, что, конечно, придаёт немало храбрости, просто невозможно зайти в незнакомый дом и встретиться с незнакомой женщиной.

— Пойдём же, пойдём, — Изабелла тащила подругу за рукав. — Она тебя не съест. По правде сказать, она тебя накормит.

Войдя в дом, Анна попыталась спрятаться за спину подруги.

— Ма-ма-аааа! — во всю мочь завопила Изабелла.

Тут появилась миссис Браун, с широкой и настолько похожей на дочкину улыбкой, что Анне удалось храбро улыбнуться в ответ.

— Анна, как я рада с тобой познакомиться, — воскликнула миссис Браун.

"Может, я немного похорошела за последнее время", — подумала девочка, и хоть от застенчивости не могла произнести ни слова, но улыбаться не перестала.

"Нет, ничего во мне не изменилось, кроме очков. А вот и нет, ещё ямочки", — вспомнила девочка.

Анне почему-то казалось, что в Германии у неё ямочек не было.

— Будете хлеб с маслом и сахаром? — голос миссис Браун прервал мысли Анны.

Та внезапно ощутила зверский голод.

— Да, пожалуйста, — ответила она, будто уже целую вечность была знакома с мамой Изабеллы.

После этого девочки стали приходить почти каждый день. Через пару недель до Анны дошло, что Изабелла всё время её угощает, и девочка спросила папу: ничего, если они с подругой зайдут в магазин перекусить.

— Конечно, Анна, — тут же согласился папа, — заходите, когда захотите.