Неучтённый фактор - [98]

Вот тебе, дрянь! Я от души добавила кулаком, разбив вдребезги хрупкую оболочку.

— Алёна, отойди от неё, — задыхающийся Моррин кое-как добрался до меня, я успела только отметить струйку чёрной крови, стекающую из уголка его рта, как вдруг оборотня отбросило назад. Я отчаянно пыталась выбросить всё ещё зажатое в ладони запястье ведьмы, но его словно приварили.

Силуэт старухи начал сыпаться, и я в полной мере ощутила прелесть пребывания на работающем электрическом стуле. Казалось, вскипели даже мозги, всё тело словно заполнил жидкий свинец. Бедная, бедная Росомаха. Через что ей пришлось пройти в процессе закачки адамантия… Непонятное нечто сжигало и выжигало всё. По-моему, я упала на землю, не в состоянии даже закричать: голосовые связки сгорели в первую очередь. Кто-нибудь, добейте.

Добивать никто не спешил, и, плавая в багровом тумане, мой разум уже подумывал о смене места жительства. Утопиться, и дело с концом. Хочу колодец. Сердце колотилось всё чаще. Может, мне всё-таки повезёт с сердечным приступом?

Прикосновение тёплых рук моё замученное тело ощутило, как ожёг. Всплыло бледное лицо Маркина, которого я с трудом узнала, пока он оттаскивал меня от колодезного сруба.

— Она телепортировалась… Может, получится ослабить давление…

— Попробуй сбросить энергию — позеленевшее лицо Моррина появилось рядом. — Пробуй колдовать. Что хочешь. Давай же, колючка, не тормози!

Колдовать? До чего разумная и легко выполнимая идея. Да запросто. Хоть по алфавиту. Какая там буква была первой? Уже и не помню… Умру я когда-нибудь, в конце концов? А, вспомнила: артишок… барабан…

Когда разум очередной несчастливый раз вынырнул из агонии, я обнаружила, что являюсь обладательницей толстого рыбьего хвоста и вся покрыта чешуёй. На состояние здоровья это никак не повлияло. Тело продолжало медленно и мучительно сгорать, а сердце уже не колотилось а вибрировало. Сто восемьдесят в секунду. Ну где же этот инфаркт? Как пауки, так вот он, а как хозяйке лично надо, так не дождёшься! Где я остановилась? Русалка уже была? Слон… тритон… Боже, как больно! Не хочу думать… Срывающийся шёпот со стороны: „Молодец, у тебя получается!“ А толку? Ладно. Удочка… фигня… Фигня какая-то, это ваше колдовство… хлам для мозгов… Вот, хлам, цыплёнок… чебурашка… Что там было на „Я“? Или ещё рано для „Я“? Хватит уже! Не могу больше…

Надо мной нависло серьёзное лицо Рианы, она положила прохладную руку мне на лоб. О, наконец-то убийца прибыла! — обрадовалась я, и моё сознание с благодарным облегчением ускользнуло в темноту забвения. R.I.P.[10], Мартынова Алёна Николаевна.

Глава 7

— Алёна? — женский голос пробился в моё сознание, заставив его вынырнуть из вязкого ничто. Алёна? Знакомое имя. Так, по-моему, меня при жизни звали. Я — зомби?! Ничем иным и быть не могу. Помню твёрдо — умерла, к тому же не болит ничего и нигде. — Да просыпайся же!

Меня встряхнули за предполагаемые плечи.

Это ещё что такое? Где скорбь или, в конце концов, уважение к почившей?

Захотелось выругаться.

Я пошлёпала губами. Вроде рот не зашит. Глаза тоже. В этом я убедилась, слабо поморгав. Непорядок. Кто же так зомбирует? Или мумифицирует? Нет. Мозги точно удалили. Значит — зомби. Или, всё-таки, мумия?

— Алёна, вставай! — не успокаивалась женщина. Звуки её голоса болезненно отдавались в висках, наглядно доказывая, что голова, по крайней мере частично, на месте.

А вот не встану. Ещё при жизни отличалась упрямством. Умерла, так дайте покою.

Мне в лицо бесцеремонно побрызгали холодной водой. Что за кощунство!

— Алёна, ты где? — присоединился мужской голос. Маркин?

— Убери эту жестокую женщину. Она отрывает мой дух от витания над водой и не даёт покоиться в мире. Не хочу жить с рыбьим хвостом: никто замуж не возьмёт, — пробормотала я, пробуя связки.

Короткая пауза, а потом озабоченный голос младшего оборотня:

— Риана, ты уверена, что она не помешалась?

— Не дождётесь, — тут уж я окончательно проснулась. И первым делом поползла по своему зомбическому ложу (алтарю?) вниз в поисках хвоста. Помню же — был хвост.

Вместо хвоста обнаружились обе мои ступни 36-го размера и прилагающиеся к ним ноги. Чешуя тоже пропала, зато вся кожа — а я лежала в здоровенном бутоне цветка голой, не считая лёгкого покрывала, была нездорово-багрового цвета от полопавшихся капилляров, и на ощупь напоминала пересушенный пергамент. Разве что не хрустела во время движений.

— Если у кого-то в руках зеркало — разбейте, а осколки сожгите, — накрывшись целиком, прогудела я. — Вы что с меня чешую скребком сдирали?

— Когда Риана тебя отключила, всё само пропало, — Маркин всё-таки сдёрнул с моей головы покрывало. — Хотя избушку придётся отстраивать заново. С возвращением, ведьмочка.

Он с чувством меня расцеловал.

— Зачем сразу обзываться? Подумаешь, рожа красная, — обиделась я. — Я, может, только что из могилы восстала. Где тут мой кощунственный повелитель?

Тут я углядела эльфийку, озабоченно меня рассматривавшую.

— Ага! Вон она меня убила. За что тебе моё большое зомбическое спасибо.

Красивые губы моей убийцы дрогнули в усмешке.

— Не убила, а временно отключила сознание. Слишком велик был риск, что разум не выдержит. Да я и сейчас ни в чём не уверена, особенно когда тебя слушаю.