Неучтённый фактор - [13]

— Никуда ты не денешься, ребёнок, — шептал себе под нос Гарри–Том, украшая ракушками слепленную из песка башню. — Уж свой‑то характер я знаю. Тебе тайну показали, загадку: теперь не успокоишься, пока всю подноготную из меня не вытянешь. Так что подружиться с тобой не проблема. И не расскажешь никому, побоишься, что друзья испугаются и отвернутся от тебя. Это ж надо, Гарри Поттер с Волдемортом запросто общается! А воспоминания твои никто не рассмотрит: мой мирок для других любителей лазить по мозгам закрыт. И мы теперь действительно братья, Гарри, я это тебе докажу.

* * *

По детским впечатлениям Северус Снейп запомнился как крайне отталкивающая личность. Сейчас же Гарри–Том смотрел на него через призму жизненного опыта взрослого мужчины. Но надо признать, приятнее для глаз Снейп не стал. Однако былой антипатии, а то и отвращения, он более не вызывал. Непри… неординарная внешность, но у каждого свои недостатки. Что важнее, сильный маг и очень опасный противник. В качестве союзника он был бы просто неоценим…

Профессор был у Вольдеморта на первом, после возрождения, собрании, получил от него «отпущение грехов», наряду с хорошей порцией Круцио, но с Гарри–Томом он ещё не встречался. Новый Тёмный Лорд долго не решался призвать зельевара для беседы. В сердце жил подспудный страх, что Снейп с первого взгляда определит самозванца и тут же выведет его на чистую воду. И что тогда делать? Лишь уверившись в своих силах и крепко войдя в роль Волдеморта, Гарри–Том призвал профессора.

— Здравствуй, Северус–с-с, — с удовольствием прошипел Волдеморт, аккуратно заглядывая за изнанку всех оклюментных щитов зельевара: жгучая, клокочущая ненависть, обёрнутая в кокон смирения и преданности, неподъёмная усталость и застарелая боль. Так вот какова ваша истинная сущность, мистер Снейп!

— Мой Лорд… — коленопреклонённый профессор выглядел почти безобидно. Правильно, привилегии члена ближнего круга стоять в присутствии сюзерена он не удостаивался. Хотя наверняка знал о ней от Малфоя, всё же они с Люциусом близкие друзья–приятели.

По взмаху палочки из тёмного угла зала прилетел удобный стул.

— Присаживайся, — величественно приказал Тёмный Лорд. Снейп смешался, но быстро взял себя в руки. Дождавшись, пока заинтригованный зельевар займёт предложенное место, Гарри–Том сказал:

— Я много размышлял, Северус–с, и пришёл к выводу, что был несправедлив к тебе. Единственный раз ты попросил меня об одолжении, а я не сдержал данное обещание и не сохранил жизнь твоей подружке Эванс. Думаю, ты меня не простил. Я не оправдал твоих надежд.

Глаза сидящего напротив Снейпа странно остекленели. Подглядывать за его чувствами Гарри–Том не решился.

— Я предан вам, милорд, — твёрдо произнёс зельевар.

— Если б я не был уверен в этом, Северус, то этого разговора не было бы, — ухмыльнулся Вольдеморт. — Дай твою левую руку, — приказал он. Снейп повиновался. Взмахом палочки освободив предплечье от одежды, Гарри–Том на парселтанге произнёс конрзаклятие над завораживающе жутким рисунком. Снейп уже не слышал, как вскрикнула развоплощённая змейка, как скрипнул зубами удаляемый череп. Согнув в прощальной болезненной конвульсии бывшего хозяина, тёмная метка исчезла.

Вчера Гарри–Том усердно потренировался на подопытной крысе Петтигрю, то снимая, то вновь ставя ему метку. Теперь он владел этим «искусством» в совершенстве.

— Я решил дать тебе время на размышление, Северус, — негромко произнёс Тёмный Лорд шокированному профессору, что недоверчиво уставился на чистую кожу.

— Если через десять лет ты решишь вернуться под мои знамёна, я приму тебя. Если нет… Это твой выбор, и я не буду ни мстить, ни заставлять. Однако надеюсь, что ты всё же вернёшься ко мне. А теперь уходи.

Снейп растерянно встал со стула и, неуклюже поклонившись, пошатываясь, побрёл к двери. Гарри–Том держал грозное выражение лица до тех пор, пока за зельеваром не закрылась дверь, а потом, рассмеявшись, довольно потёр руки.

Он чувствовал себя победителем.

Глава 4. А победил ли?

Где‑то в доме часы скрипуче отбили десять раз. Тёмный Лорд сонно вскинулся, но тут же со стоном повалился обратно на подстилку из содранных с плечиков мантий. Голова гудела, как медный колокол. Гарри–Тома всё ещё слегка потряхивало от пережитого ужаса. Оказаться запертым в сознании умирающей Беллатрикс… И ведь его едва не застали на месте преступления! Что бы он сказал Рудольфусу? Хорошо, что он сумел чудом выползти в соседнее помещение незамеченным и забраться в старый шкаф.

Ещё было смутное воспоминание, как навстречу ему шагнул Дамблдор с явными признаками Волшебной Чумы на лице и как он врезался головой в живот старика и вместе с ним ухнул в тёмное нутро шкафа. Должно быть, сейчас насмерть перепуганный боггарт затаился где‑нибудь тут, в углу.

Он не хотел смерти Беллатрикс — он хотел помочь. Суд и триумфальное освобождение Лестрейнджей прошло точно по расписанному адвокатом сценарию. То, чего Гарри–Том так желал, свершилось — Рабастан был на свободе. К сожалению, встретить друга он не смог: оборотное зелье на Волдеморта не действовало, а маскировочные чары не могли скрыть мощную магическую ауру.