Неторопливая машина времени - [2]

— Взгляд.

* * *

Сандра мгновенно задремала в роскошной постели с балдахином в номере-люкс, сверкающем роскошью конца прошлого века. Она даже не сбросила одежду, чтобы почувствовать кожей ласку простыней из белоснежного льна. Я сижу у изголовья и наблюдаю за ней, пытаясь потушить тлеющий во мне огонь. Но я не могу помочь ей, не могу защитить, спасти от голодной смерти. Я не в состоянии действовать в мире материальных предметов; моя помощь всегда останется только трагически виртуальной. Может быть, это потому, что я сам не принадлежу к миру живых существ?

За стенами здания окаменевшие волны не прекращают неподвижно разбиваться о пустынные береговые скалы. Круглый глаз Луны, сияние которого затмевает блеск звезд, не моргнет, не прищурится. В ее колдовском свете на самом конце мола виден силуэт баньши в белом одеянии. Я пытаюсь убедить себя, что происходящее не может не быть временным, что прерванное на лету движение вот-вот возобновится, когда наконец оборвется эта пауза, которую держит время. Действительно, почему бы и нет? Но напрасны мои надежды. Наверное, время по-прежнему течет с привычной скоростью, и только волки и овцы оказались в ловушке неощутимо краткой доли секунды, превратившейся в вечность.

Мой взгляд возвращается к окружающей меня реальности и останавливается на спящей волчице, свернувшейся клубком, словно охотничья собака. Ее черные волосы разметались по вышитой наволочке.

В противоположность всем ее соплеменникам, которых мне приходилось встречать ранее, ее не напугали такие мои особенности, как отсутствие запаха или бесплотность тела. Наверное, она слишком голодна, чтобы бояться чего-либо. Я не могу сравнить ее поведение с поведением овец — те сразу же обращались в бегство, как только замечали меня, приняв за волка.

Отчаяние тяжелым грузом наваливается на мои плечи. Почему должно было случиться так, что единственное существо, способное положить конец моему одиночеству, осуждено на смерть?

* * *

— И много овец тебе удалось прикончить?

Ее взгляд свирепо вонзается в мои зрачки. Я знаю, что волки обладают чем-то вроде способности к гипнозу; хотя мне они и не опасны, я не могу сдержать нервную дрожь, когда мои глаза встречаются с ее кровавыми зрачками. Забавно, но в моем поведении, в моих реакциях на возникающие ситуации сохранилось так много человеческого!

— Когда это случилось, то в пригороде, где я жила, никто, кроме меня, не уцелел. Я решила, что сошла с ума! Когда я почувствовала голод, то принялась за поиски пищи, но не нашла ничего доступного. Зато мне удалось встретить двух парней, тоже оставшихся в живых. Вместе мы принялись за поиски, продолжавшиеся, как мне показалось, бесконечно. Мы обшарили все окрестные лавки, пытаясь найти хоть банку консервов. — Сандра покачала головой. — Мы тогда не были волками. Еще не были. Распорядись случай по-другому — и мы стали бы овцами.

— Мы были не слишком дружны. Чтобы избежать склок, я должна была обслуживать их по очереди — сегодня Марка, назавтра Жюльена. Они хотели трахаться — это нельзя назвать иначе — с утра до вечера и с вечера до утра. Наверное, это помогало им забыться. В конце концов их утомило бесконечное кувырканье в постели. Признаться, я почувствовала большое облегчение. Однажды, скорее всего, из-за наступившей слабости, Жюльен сорвался со стены и разбился, упав с большой высоты. Мы не колебались ни мгновения. Прежде всего потому, что ему было уже все равно, но главным образом потому, что став мертвым он превратился в пищу.

— Таким образом, вы оба стали волками.

— Я думаю, что самая первая пища определяет направление, по которому пойдет мутация. — Сандра прячет лицо в ладонях. Когда она решается снова поднять на меня взгляд, в ее глазах поблескивают слезы. — Немного позже, когда мы покончили с Жюльеном, мы встретили барана. Нам не пришлось долго раздумывать, мы просто подчинились инстинкту. Я едва успела разглядеть его круглую физиономию, обрамленную шелковистыми кудрями, прежде, чем мы набросились на него. Он даже не понял, что с ним происходит. Было очевидно, что он еще никогда не встречался с волками. Он сам направился в нашу сторону, радостно улыбаясь тому, что встретил живых. Мы мгновенно растерзали его! Только гораздо позже, когда мы наткнулись на большой сад, совершенно не затронутый стазисом, до нас дошло, что мы стали иными. Мы просто отравились, когда попытались есть фрукты.

— Волки не могут питаться пищей овец. Не знаю, возможно ли обратное.

Она нервно крутит в пальцах пачку сигарет. Едва проснувшись, она наткнулась на пачку "Голуаз". Мне сдается, что она в состоянии на расстоянии определять, находится ли предмет вне стазиса. Еще один аспект мутации?

— Барана нам хватило надолго, но через некоторое время мы опять оказались такими же голодными, как раньше. Однажды Марк попытался убить меня. Я защищалась, как могла. Это было ужасно! Два зверя свирепо дрались за свою жизнь, два обезумевших от голода хищника. У меня на теле до сих пор сохранились следы этой схватки (Она приподнимает свитер — на левой груди видны плохо затянувшиеся отпечатки человеческих зубов. На боку остались фиолетовые полосы от царапин, оставленных ногтями). Один из нас должен был умереть. Мне повезло — я разбила ему голову прежде, чем он перегрыз мне горло.