Харри посмотрел вниз. Такой мирный и заброшенный вид, такая тихая и милая планета. На альтиметре — 7000 футов. Джозеф отпустил его, как и договаривались. Серьезное нарушение со стороны инструктора, но ведь то, что они вообще самовольно прилетели сюда — одно сплошное нарушение. Харри увидел, как Джозеф, который летел слева, прижал руки к бокам и удивительно быстро понесся вниз.
Харри остался один. Как всегда в таких случаях. Так многое успеваешь заметить в свободном полете, в шести тысячах футов над землей.
Кристина сделала свой выбор в гостиничном номере в одно непогожее утро, в понедельник. Может, она проснулась, измученная этим новым днем еще до его начала. Харри не знал, что она тогда думала. Душа человека — темный, дремучий лес, и тропинку в нем выбираешь сам.
5000 футов.
Может, она выбрала верную? Пустой стакан и пустая коробка из-под таблеток. Значит, по крайней мере она не сомневалась. Однажды все это должно было закончиться. Однажды должно. Конечно, потребность покинуть этот мир каким-то определенным образом — это тщеславие, слабость, доступная не каждому.
4500 футов.
Слабость других — жить. Просто и счастливо. Да, конечно, не так уж просто и счастливо, наверное, — но все это сейчас внизу, до этого далеко. Если совсем точно — четыре тысячи футов. Он сжал оранжевое кольцо на правом боку, уверенным движением выдернул шнур и начал считать:
— Пятьсот один, пятьсот два…
