Нет звёздной болезни - [117]

— Не спи, Стас, а то весну пропустишь, — пропела в трубку и громко рявкнула. — Подъем, пехотинец!

— И я по тебе тоже очень соскучился, Алиска, — вяло отреагировал Морозов. — Чего так рано будишь?

— Вообще-то я звоню Светке, так что будь любезен, отдай аппарат своей суженой.

Послышался шорох и приглушённо-недовольное «Соколова совсем ошалела в такое время звонить».

— Привет, — удивлённо воскликнула девушка и, хлопнув громко дверью, добавила. — Не обращай внимание на Стаса, он немного не в себе в последнее время. Что звонишь?

— У меня тут деликатная просьба. Не подскажешь для начала свой размер обуви?

Растерянно хмыкнув, девушка что-то пробормотала себе под нос и наконец промолвила:

— 37,5. А что?

— Отлично. Теперь сама просьба. Не могла бы ты одолжить мне на денёк каких-нибудь сапожек и куртки?

Как и предполагалось, Светка сразу согласилась и предложила приехать к ней домой как можно скорее. Тёмой заставил меня надеть его куртку и тапочки, накрутил на шею шарф, и только тогда выпустил из квартиры.

По дороге он в самом прямом смысле не замолкал. То подпевал песням, если знал слова, то просто рассказывал какие-то занимательные истории с гастролей и концертов. В общем, скучать не пришлось, даже если бы и хотелось это сделать.

Железнова уже поджидала меня с простенькими ботинками и спортивной курткой, потом помогла одеться, попутно расспрашивая о случившемся, и, попрощавшись со Стасиком, побежала на учебу. Она живо запрыгнула за заднее сидение дорогого авто Макарова и принялась рассказывать, как интересно они провели вчерашний вечер.

— Сначала в монополию играли, потом в шашки, а ещё в эрудита и карты, — она осеклась и, прикусив губу, улыбнулась.

— На раздевание что ли? — в голос рассмеялся Макаров и покачал головой. — Как вам не стыдно, вроде взрослые люди уже, а ведёте себя, словно подростки на выпускном.

Железнова начала активно защищать свою позицию, в красках описывая некоторые неподобающие моменты из их жизней, что мне стало неловко, да и Артём загадочно улыбался, отвернувшись к окну.

— И я не вижу здесь ничего постыдного, — бодро закончила девушка, едва не выпрыгнув на ходу из автомобиля. — Надеюсь, вечером порепетируем?

— Не сегодня, — мотнул головой Макаров. — Может, завтра или на выходных.

Мы отправились на занятия, чтоб послушать пару бессмысленных лекций и устроить на перемене разборки с Гариком, у которого руки чесались с самого утра. Сначала он говорил о том, что мы просто идеальная пара: страшная психичка и слепой рокер, причем оба наркоманы. Потом заметил на мне футболку Артёма и начал весьма неприятно высказываться о том, что Алиса Соколова ложится под каждого. Сначала якобы под Славку, который даже не обратил на это никакого внимания, потом под Макарова.

— Ничего умнее придумать не смог? — скривилась в ответ, краем глаза успев увидеть едкую улыбку Славы и его новой девушки, прибежавшей на переменке к нему.

— А зачем, ты этого не достойна, — окинул меня заинтересованным взглядом. — Сколько за ночь берешь?

Сцепив зубы и до боли прикусив губу, я всё же смолчала в ответ, хотя на физкультуре нажаловалась Сёме, а уж тот заставил нашу «великую троицу» выложиться по полной с лыжами в зубах.

— Знаешь, всё же хорошо, что наш отец такой гулящий, — наблюдая за тем, как Гарик нарезает очередной круг, призналась Семену. — Ведь теперь у меня есть милый старший братик, который в трудной ситуации может постоять за свою сестру.

Парень обнял меня за плечо, потрепал по волосам и, едва слышно хмыкнув, подтолкнул рукой в сторону лыжни.

— Иди занимайся, бестолочь, а то все подумают, будто ты и со мной спишь.

Нехотя плетясь к лавочке с оставленными лыжами, позавидовала важно восседающему около финишной черты Артёму и его «вечной» справке. Один из «великой троицы» мерзко заржал, когда я пыталась защелкнуть крепления, и сказал, что нужно еще сильнее наклониться, иначе никто не оценит и не поможет. Послав этого придурка куда подальше, со злостью защелкнула крепеж и отправилась покорять беговую дорожку, заметённую снегом и уже немного подтаявшую. Вообще-то на физкультуре нее разрешалось находиться в джинсах, эта пара считалась прогулянной, даже если ты «от и до» присутствовал на ней. В моём случае преподаватель конечно же пошёл навстречу и разрешил разок нарушить правила.

Гарик, едва поравнявшись со мной, сразу начал расспрашивать про поблажки от физрука и методе их зарабатывания, за что схлопотал от Сёмы лишних два километра к основным трём.

— Но я ничего не сделал! — возмущался он, размахивая лыжными палками, как мельница своими лопастями.

— Слышал я всё, Пичхадзе, так что не отпирайся.

Уставший и злой как собака Гарик поплёлся дальше, уже очень медленно и неторопливо. Времени до конца пары ему как раз хватало на то, чтоб отработать штрафные круги. А счастливая я сделала вид, будто уже закончила, шустро сдала лыжи и ботинки, переоделась и пересказала Артёму то, что случилось на стадионе.

— Он всегда имел к тебе этот нездоровый интерес? — с подозрением скривился и сжал губы в тонкую полоску. Его выражение лица почему-то напомнило о том, как он заставлял меня подписывать договор о неразглашении.