Нет возврата - [87]

Выйдя из забытья, он попросил привести заседателей к присяге. Затем пристав поворотился к О’Коннору и спросил, есть ли у него адвокат. О’Коннор отрицательно покачал головой и заявил, что будет защищать себя сам. Судья Комин мысленно чертыхнулся. Справедливость требовала, чтобы именно он встал на защиту обвиняемого, даже если для этого ему придется вывернуться наизнанку.

Тем временем адвокат обвинения бодро вскочил и стал излагать факты, которые, по его мнению, говорили сами за себя. Итак, 13 мая прошлого года Лурган Кин, бакалейщик из Трали, возвращался домой из Дублина поездом, идущим из Дублина в Трали. При себе он имел довольно значительную сумму денег, а именно, 71 фунт стерлингов.

Во время путешествия он и двое его попутчиков, одним из которых был обвиняемый, играли в покер предложенными обвиняемым картами. Проиграв почти всё, что имел, Лурган Кин заподозрил неладное, поэтому, изыскав благовидный предлог, вышел в Фарранфоре и попросил железнодорожного служащего позвонить в Трали и вызвать полицию.

Окончив вступительную речь, адвокат вызвал первого свидетеля — крепко сбитого здоровяка-сержанта из Трали, который и производил задержание. Поклявшись на Библии говорить правду и ничего, кроме правды, тот рассказал, что, получив 13 мая прошлого года телефонный звонок из Фарранфора, сразу же поспешил на станцию встретить идущий из Дублина поезд. Когда поезд прибыл, к нему подошёл мужчина, оказавшийся впоследствии мистером Лурганом Кином, и указал ему на обвиняемого.

Сержант попросил обвиняемого пройти в полицейский участок, и тот беспрекословно повиновался. В участке ему приказали выложить из карманов все имеющиеся личные вещи, среди которых обнаружилась колода карт. Потерпевший Лурган Кин опознал её как колоду, которой они играли в поезде.

Затем, продолжал полицейский, карты отправили в Дублин на экспертизу. Результаты экспертизы оказались таковы, что против О’Коннора возбудили уголовное дело.

Что ж, пока всё было ясно, как белый день. Вызвали следующего свидетеля — офицера дублинской Гарды[28] из отдела по борьбе с мошенничеством.

«Наверняка мы вчера ехали в одном поезде, — подумал судья, — просто он ехал третьим классом».

Детектива привели к присяге, и он сообщил, что колода, после тщательно проведенного исследования, оказалась краплёной.

— Эта колода? — спросил адвокат обвинения и, взяв со стола карты, протянул их офицеру.

Повертев карты в руках и, видимо, обнаружив одному ему известные опознавательные знаки, детектив утвердительно кивнул.

— Каким образом можно пометить карты? — спросил обвинитель.

— Двумя способами, ваша честь. — Полицейский обернулся к судье. — С помощью «обрезки» и «темнения». В первом случае карты обрезаются либо с боковых сторон, либо с верхних, либо с нижних. Для каждой масти шулер придумывает свой способ «обрезки», который и помогает ему распознать масть карты вне зависимости от её положения на столе. Смысл в том, что белая грань между одним из краёв карты и рисунком на рубашке карты после «обрезки» отличается по ширине. Различие это едва уловимо, однако намётанный глаз шулера заметит его издалека, и, таким образом, мошенник всегда будет знать, какая у его партнёра масть. Надеюсь, я понятно объясняю?

— Более чем, — заверил его судья Комин, буравя взглядом О’Коннора.

— На рубашках старших карт от десятки до туза мы обнаружили следы «темнения», то есть красящих веществ, с помощью которых шулеры высветляют или, наоборот, затемняют определенные места на картах. Область обработки чрезвычайно мала — иногда затемняется или осветляется лишь маленький завиток на рисунке цветка, но этого вполне достаточно, чтобы профессиональный картёжник, который знает, что и где искать, увидел незаметную для постороннего метку.

— Всегда ли шулер руководствуется низменными целями, вовлекая людей в игру? — спросил адвокат истца, немного позируя перед публикой. Сегодня присяжные ловили каждое его слово. Ещё бы, плутовать с картами — это вам не лошадей красть.

— Конечно, чаще всего в действиях мошенников присутствует злой умысел, — подтвердил детектив, — но случается всякое — иногда его и нет.

— А может ли обычный человек обыграть карточного жулика?

— Нет, сэр, это совершенно невозможно. — Полицейский повернулся к присяжным. — Если мошенник знает, что у его противника карты лучше, он попросту выйдет из игры. Он поднимет ставку лишь в одном случае — будучи полностью уверенным, что его «рука» сильнее.

— Больше вопросов не имею, — сказал обвинитель.

О’Коннор снова отказался участвовать в перекрёстном допросе.

— У вас есть право задать свидетелю любые интересующие вас вопросы касательного данного дела, — напомнил ему судья Комин.

— Спасибо, ваша честь, — поблагодарил О’Коннор и не проронил больше ни слова.

Тогда к свидетельской трибуне ринулся, словно бык на тореадора, третий, последний и самый главный свидетель обвинения — Лурган Кин, бакалейщик из Трали. Насупившись, он уставился на О’Коннора налившимися кровью глазами.

Даром красноречия торговец не обладал, поэтому время от времени его сбивчивые объяснения прояснял адвокат. Вдвоём они рассказали следующее. В тот достопамятный день Лурган Кин заключил в Дублине выгодную сделку, которая, однако, обременила его внушительной суммой денег. В поезде его завлекли игрой в покер и он, игрок, по его словам, опытный, ещё не доезжая Фарранфора, лишился 62 фунтов стерлингов. В конце концов торговец заподозрил неладное — ибо какую бы многообещающую «руку» он ни имел, у его соперника всегда оказывалась более выигрышная комбинация, и он всегда оставлял Лургана Кина в дураках.