Нет больше слез - [43]

— Тогда ты должна проверять чаще свои сообщения.

— Я проверяла свои сообщения… — Сюзанна остановилась. Она не проверила их, когда уезжала из офиса.

— Видимо, все-таки нет. — Рип подошел к автоответчику и включил прослушивание сообщений. Их было два. Одно от друга, приглашающего их на вечеринку в субботу ночью, и одно от Рипа, сообщающего, что его партнер, Мигель Кар, свалился с желудочным вирусом, с сильнейшей рвотой, потому он должен был подменить его в экстренной хирургии.

Сюзане стало почти стыдно. Почти. Только то, что он не попался на этот раз, не означало, что он был не виноват во всех прочих случаях, когда опаздывал.

— Какая экстренная ситуация?

— Автокатастрофа. Размозженные кости таза, сломанные ребра, пневмоторакс[17], тяжелый ушиб сердца. — Рип помолчал. — Пациент умер.

Он выглядел необыкновенно уставшим. Рип покрутил головой, разминая мышцы шеи и пытаясь снять напряжение в плечах. Сюзанна часто видела, что он так делал после долгого дня в больнице.

— Где ты была?

— Делала обход. У Фелисии Д’Анджело, начались выделения, она решила, что начались схватки, пришлось к ней зайти. Это случилось в конце рабочего дня, я сделала несколько контрольных тестов. Она в порядке. Кто твоя подружка?

Ничего не отразилась на его лице, казалось, Рип даже не удивился вопросу.

— У меня нет подружки.

— Ну, конечно, нет. Именно поэтому ты редко бываешь дома, поэтому мы не занимаемся больше сексом. Почему ты ведешь себя так, будто тебе трудно со мной разговаривать? Это все из-за нее. Вы познакомились на работе? Она медсестра в больнице?

Его глаза, суженные от ярости, впились в нее.

— Я не кувыркаюсь на стороне, Сюз. Хватит.

— Тогда, что не так? — Сюзанна не хотела умолять, чтобы не быть отвергнутой, но возникшее между ними отчуждение убивало ее. — Это из-за того, что у меня менопауза?

— Я понятия не имел, что у тебя началась менопауза, — сказал он, подтверждая этим то, что он практически не обращал на Сюзанну внимания.

— Если это не это, тогда что?

Рип замолчал надолго, потом пожал плечами.

— Только то, что мы теперь разные люди. Это — все.

— Это — все? — Сюзанна думала, что взорвется от эмоций, которые бушевали в ней: гнев, отчаяние, боль. Все эти чувства смешались и подпитывали друг друга. — Мы — разные люди? Когда мы стали разными? Кто изменился, ты или я?

— Ни один из нас, — сказал он мягко. — Нет смысла спорить. Возможно, я только сейчас обнаружил, что мы всегда были разными.

— Ты прекратишь говорить чертовыми загадками?! — завопила Сюзанна, сжимая кулаки. — Я не знаю, что происходит! Я не понимаю, о чем ты говоришь! Все, что я знаю — это то, что все рушится, и это убивает меня! Ради Бога, скажи это простым языком!

— Прекрати. — Казалось, Рип абсолютно не тронут ее яростью. — Просто мне нужно побыть одному. Я не собираюсь оставлять тебя — мы всегда можем вернуться к прежней жизни, и все будет как прежде.

— Ты действительно сумасшедший? Как это может быть прежним? Как ты можешь сегодня любить кого-то, а завтра делать вид, как будто мы даже не знакомы?

— Я скажу тебе как, — внезапно его голос просто начал сочиться ядом. — Я объясню всего в двух словах: Тру Галлахер.

Сюзанна отступила, она была сбита с толку.

— Что?

Шок парализовал ее мыслительные процессы, ее рот глупо приоткрылся, но она не могла вымолвить ни слова. Конечно, нет. Конечно, он не …

Рип ничего больше не сказал, только наблюдал за нею.

Тогда с почти слышимым щелчком ее ум начал работать снова, мчась вперед в лихорадочном темпе.

— Я не встречаюсь с Тру Галлахером! Ты думаешь, что у меня с ним что-то есть? Боже мой, Рип, я пытаюсь свести его с Миллой!

Что-то промелькнуло в его глазах, вспыхнуло в них столь быстро, что она не могла прочитать это.

— Оставь Миллу в покое, — категорически сказал он, — она заслуживает лучшего чем он.

— Почему ты так категоричен в отношении Тру? Что он сделал тебе? Я клянусь, даю слово, я не обманываю тебя ни с кем и, конечно, не с ним!

Она попыталась вспомнить случаи, когда общалась с Тру на людях, хотя это было не очень-то часто. Думала о том, что они говорили или делали, что могло навести окружающих на мысль об интрижке.

— Позволь мне только сказать, что я тебе не верю, — отрезал Рип, — и оставим это.

Он повернулся и вышел из комнаты. Сюзанна знала, что он не будет спать в одной комнате с ней. До сих пор они, по крайней мере, хотя бы делали это, несмотря на то, что он спал на своей стороне, не дотрагиваясь до жены.

Ей хотелось засмеяться. Хотелось заплакать. Кинуть что-нибудь в него, она хотела ударить кого-нибудь, ударить Рипа, чтобы он перестал быть такой тупой задницей. Подумать только, ревность сделала из него полного кретина.

Сюзанна не могла поверить в происходящее. В то время как она подозревала Рипа в интрижке, он подозревал ее в том же. Сюзанна знала, что он ошибается. Если обвинения Рипа не были хитрой уловкой.

В конце концов, это еще не конец, ее брак не распался. Это просто трудный период. Если она постарается и сгладит острые углы, сведет на нет все его подозрения, чувства постепенно вернутся. А пока она должна быть очень, очень осторожна.

Сюз не пользовалась стационарным телефоном, опасаясь, что Рип случайно может подслушать ее разговор. Вместо этого она вытащила из сумки сотовый, закрыла дверь спальни, отправилась в ванную и закрыла за собой и эту дверь. Только тогда она набрала номер Тру.