Нестрашный мир - [24]

Едем и постепенно переходим из «здесь» в «там». Ведь мы попеременно живём в двух параллельных мирах. Этот мир – замкнутый, направленный, снежный, тихий, светлый. Выходим мы на остановке возле магазина «Магнит» и по тихим вечерним снежным улицам идём домой. В десять часов улицы почти пустые. С крыш свисают длиннющие и очень ровные – будто ножницами подстригали – ряды сосулек. Особенно красиво это выглядит на крышах двухэтажных деревянных домов на Ленинградской улице. Уютно горят окна, кое-где мигают электрические гирлянды. Снег, снег. У магазина «24 часа» стоит пьяная компания. Наш дом на улице Чапаева. Скажешь, где живёшь – «у-у далеко!» Это «далеко» – десять минут до центральной площади, пятнадцать – до вокзала.

Живём мы в пятиэтажке-хрущовке с волнистыми рядами окон. Квартира на первом этаже, но есть балкон, он у нас вместо холодильника. Комната и кухня. Иногда в ванной и туалете можно пускать кораблики (на полу), если забудешь перекрыть трубу.

А вообще, очень уютно, на стенах фотографии, на подоконнике сосновые ветки в двухлитровой банке. Недавно детский дом дал нам две кровати – пружинные, с полукруглыми спинками, чёрные, никелированные.

Таня

Когда я сказала Сабине, что поеду работать в N, мне сразу стало ясно, что одна я не справлюсь. И Бог послал мне в напарницы Таню. Я убеждена, это лучшее, что Он мог сделать. Я прожила и проработала с ней год, но не уверена, что так уж хорошо её знаю. Знаю только, что Таня – один из прекраснейших людей, которых я встречала в жизни, что я всегда могу на неё положиться и доверяю ей абсолютно.

Обычно Таня молчит. Сначала даже было как-то не по себе: говоришь человеку «надо же, как сегодня холодно», а он, вместо того чтобы сказать «да уж, жуткая погода», молчит.

И не отвечает на риторические вопросы.

Бывали дни и даже недели, когда мы почти не разговаривали, но в какой-нибудь вечер среди этих часов молчания я чувствовала прикосновение к плечу и слышала:

«Ты помнишь, что Бог тебя не оставит?»

Волонтёрская

Это застеклённая с трёх сторон веранда, которую администрация детского дома отдала волонтёрам в полное распоряжение. Она служит нам игровой, кладовкой, швейной и столярной мастерской, раздевалкой и столовой. Человек, впервые попавший в волонтёрскую, может подумать, что это временное пристанище странствующего цирка: на верёвках, протянутых вдоль окон веранды, сушатся детские носки, мочалки и разноцветные покрывала. Здесь же болтаются тросы с крючками, к которым прицеплены разнообразные предметы, от рогатых гимнастических мячей до сачков для ловли бабочек. На подоконниках, скрытых от любопытных глаз ярко-синими в квадратик занавесками, хранятся: набор для волонтёрского обеда (чашки, ложки, тарелки, чай, сахар, овсяные хлопья, изюм и печенье), массивный русско-немецкий/немецко-русский словарь, контейнеры с фасолью, горохом и спиралевидными макаронами (для сенсорного развития детей), ящик с инструментами (Лиза: Кого в детском доме можно попросить починить стул? Таня: Можешь попробовать попросить меня), мешочки с песком для физиотерапевтических целей, две лейки, очередь из игрушечных самосвалов, вереница магнитофонов, коробка с музыкальными дисками, рулон пакетов для мусора и, наконец, аккуратно сложенный синий рабочий халат.

То там, то здесь радует глаз прислонённый к стенке музыкальный инструмент – синтезатор или гитара. Время от времени он с глухим стуком падает.

В игровой стоят четыре шкафа: для одежды, для игрушек и для всего остального (этот шкаф – самый большой и шаткий). По углам высятся башни из упаковок памперсов и коробок с детской кашей.

Большая часть вещей в волонтёрской подписана. Это довольно интересно, потому что одни надписи сделаны сестрой-хозяйкой и указывают на принадлежность предметов, а другие – немцами и обозначают предмет по-русски. Поэтому непосвящённые немного теряются, читая на ящиках комода «носки», «шапки», «брюки», а на мусорном ведре – «волонтёры».

Надо упомянуть ещё пару мелочей: железный крюк для гамака и сам гамак, занимающий полкомнаты, внушительных размеров телевизор, детскую ванночку, пылесос, миниатюрный сухой бассейн с шариками, большущий надувной бассейн для воды, который стоит в волонтёрской в плохую погоду, и мы залезаем в него, как в лодку, – и описание нашей волонтёрской закончено.

Новые слова

Заглотыш – ребёнок, который не умеет жевать. Нельзя ему это давать, он заглотыш, подавится ещё!

Корыто – инвалидное кресло. У нас на складе есть одно корыто, надо посмотреть.

Игралка – дневное помещение для детей (ночное – спальня). Будешь хулиганить, пойдёшь от телевизора сидеть в игралку.

Телега – 1. Телега, на которой по корпусам развозят еду и бельё. Несите бельё, телега ждёт! 2. Тележка, на которой развозят еду по палатам. Давайте скорее, уже телега с обедом поехала! 3. Прогулочная коляска. Как у этой телеги тормоза работают?

Немцы – все без исключения волонтёры, потому что до нашего года в детском доме волонтёры были только из Германии. -Привет, немцы! – Привет, мы не немцы. – А кто же тогда?!

Мама

Нянечка говорит «сейчас мама тебя переоденет» и переодевает, значит, мама – это нянечка. Потом няня говорит «сейчас мама тебя покормит», а кормит Маша, значит, мама – это и Маша, и вообще та, что заботится.