Нестандартный подход - [47]

Объяснение гексаграммы, по Вэнь Вану, гласило: «Великая сила. Время быть стойким». В указании к толкованию говорилось, что это февральская гексаграмма, она плоха весной и зла зимой. Четыре янских, то есть мужских яо, продвигаются снизу и вытесняют два иньских, женских яо вверх, что означает большую внутреннюю силу.

Танин перешел к толкованию изменяющихся яо. На этот раз это была четвертая черта. Толкование к ней звучало так: «Девятка четвертая. Настойчивость приносит удачу, раскаяния нет. Плотная изгородь раскрывается, не застрянешь. Твоя сила зависит от спиц в колесе большой телеги». В пояснении к толкованию было записано: «Ваше продвижение будет осуществляться постепенно или постоянно».

Достав сигареты, Китаец откинулся на спинку кресла. Гексаграмма явно была не самая лучшая, об этом говорила Большая Медведица и божество с мечом. Но символ обещал «плавность в конце», то есть постепенное улучшение положения. Пока что не было ясно, чем закончится затея с псевдошантажом. Что-то в прорицании настораживало Китайца. Он курил, выпуская дым к потолку, не замечая, что пепел с сигареты падает на пол. Иногда, открыв очередную гексаграмму, он ясно понимал, что нужно делать, а что нет. Сейчас же ему не все было понятно. Что, например, означает образ спиц в колесе большой телеги? Если телега – это дело, которое он расследует, то спицами могли быть представлены задействованные в нем люди. Кто, например? Один из двоих руководителей автосалона или любитель граппы – Игорь Вадимович Жуков? Одним из действующих лиц в этой истории был и Бурлаков, который, несмотря на то что непосредственно не замешан в убийстве, до сих пор играет в пьесе не последнюю роль.

– Черт, – Китаец вздрогнул, выронив окурок, который обжег ему пальцы.

Поднявшись, он прошел в приемную, нашел там совок с веником и, прибравшись, снова опустился в кресло.

– Бурлаков, Бурлаков… – пробормотал Китаец, потянувшись к телефонному аппарату.

Набрав номер психоаналитика, приготовился ждать, но трубку тут же сняли.

– Семена Семеновича, пожалуйста, – попросил он, узнав голос его жены.

– Кто его спрашивает? – Он представил округленные глаза Екатерины Игоревны.

– Танин, – коротко бросил он.

– Сеня уехал на дачу, – пролепетала она, шмыгнув носом.

– Какого черта?! – возмутился Танин. – Я же велел ему сидеть дома!

– Когда вы ушли, Владимир Алексеевич, – торопливо заговорила Бурлакова, – Сеня вскипел, как вулкан. Метался по квартире, круша все на своем пути. Вазочку с печеньем разбил. Потом собрал вещи и ушел. Сказал, что сам знает, как нужно скрываться. Господи! – бормотание Бурлаковой переросло в тихий плач.

– Слушайте меня внимательно, – произнес Китаец. – Я сейчас приеду. Ждите меня дома, никуда не выходите, никому дверь не открывайте. Покажете мне дорогу до дачи. Вы меня поняли?

– Да-да, – Бурлакова снова шмыгнула носом.

Опустив трубку на рычаг, Китаец быстро собрал атрибуты для гадания и положил их на полку, после чего вышел из конторы и запер за собой дверь.

До дома Бурлаковых он добрался быстро, учитывая, что машин на дорогах было довольно много. Китаец несколько раз проскакивал светофоры на «желтый», рискуя столкнуться с каким-нибудь «джигитом», двигающимся в поперечном направлении. К счастью, все обошлось, и вскоре, проигнорировав лифт, он, перепрыгивая через несколько ступеней, взбежал на третий этаж.

– Владимир Алексеевич? – раздался из-за двери испуганный голос Екатерины Игоревны.

– Да, открывайте.

Дверь распахнулась. Екатерина Игоревна, вняв указаниям Китайца, была уже одета для поездки на дачу. На ней были сине-белые кроссовки, темные джинсы в обтяжку и объемная коричневая куртка из мягкой кожи с замочками и заклепками из желтого металла. На открытых мочках ушей висели большие серебристые серьги в виде полуколец. Завершающим элементом наряда был красный шарфик, завязанный на голове в виде шапочки.

– Поехали, – скомандовал Китаец.

– Погодите, я забыла ключи от дачи. – Бурлакова сделала суетливый жест в сторону прихожей, но Китаец остановил ее.

– Не нужно. Если Семен Семенович там, они нам не понадобятся.

Пока Екатерина Игоревна запирала дверь, Танин вызвал кабину лифта. Внизу он вышел первым. Не заметив ничего подозрительного, шагнул к машине.

– Куда едем? – поинтересовался он, запуская двигатель.

– Это недалеко, – пояснила Бурлакова, сопровождая рассказ жестами. – Сейчас спускаемся к трассе, потом направо в гору, после лесочком пару километров, и мы почти на месте.

– Семен Семенович давно уехал? – спросил он, выезжая со двора.

– Около часа назад.

– Черт! Почему же вы мне сразу не позвонили? – он прибавил скорость. – Хотя я должен был вас предупредить… Будем надеяться, что все обойдется.

– Это что, так серьезно? – расширив глаза, поинтересовалась она.

– Семен Семенович ничего вам не рассказал? – Китаец бросил на нее удивленный взгляд.

Видимо, она действительно не понимала всей серьезности ситуации.

– Ваш муж вляпался в большое дерьмо, – не выбирая выражений, сказал Танин. – Возможно, что по его вине погибли Николай и его приятель.

– Что вы такое говорите? – лицо ее вытянулось, рот приоткрылся. – Этого не может быть. Сеня никогда бы…