Нестандартный подход - [27]

– Вы – не духовник! – взъерепенился Семен Семенович.

– Я не призываю вас к исповеди, – меланхолично улыбнулся Китаец, – я предлагаю вам сделку. Вы мне рассказываете все как есть, а я отпускаю вас на все четыре стороны.

– Хорошо, – с усилием сглотнул слюну Бурлаков, – я расскажу. Коля частенько закладывал. Это стало его… -…неврозом? – усмехнулся Китаец.

– Что-то вроде этого, – энергично замотал головой Бурлаков, – он все чаще напивался до беспамятства. Когда была жива Тая, моя сестра, она держала Кольку в руках. Но уже два года как она умерла, и парень словно с цепи сорвался. Поначалу он говорил, что из-за матери переживает, а я ему верил – родня все-таки. Время шло, а он все больше опускался. Тогда я посоветовался с женой и мы его взяли к себе.

– Он вроде не маленький… – Китаец недоверчиво посмотрел на Семена Семеновича.

– Я долго беседовал с Колей. Не буду хвастать, но я всегда имел на Николая влияние, ведь в нашей семье я один получил высшее образование и сумел выбиться в люди: заработал на квартиру, на машину, на дачу, на образование детям…

– Благодаря внедрению ваших оригинальных методик? – Китаец бросил на Семена Семеновича насмешливый взгляд.

– Колька сильно изменился. Он перестал пить, взялся за ум. Моя жена самоотверженно, да-да, не побоюсь этого слова, ухаживала за ним. Когда Коле нужно было поразвлечься с особами противоположного пола, – намекающе кашлянул Бурлаков, – он, разумеется, приходил сюда. Но возвращался всегда к нам. Мы с ним долго и плодотворно беседовали… – Семен Семенович скроил скорбную мину. – А тут Катя сказала мне, что он начал приставать к ней, что стоит мне – на работу, он клеится к ней. Я не то чтобы пренебрег этой информацией, а просто подумал, что жена преувеличивает. Она славится этим – ей кажется, что она постоянно привлекает усиленное мужское внимание, и стоит какому-нибудь мужчине чуть более внимательно, чем положено, посмотреть на нее, как она из этого делает вывод, что он вожделеет к ней. Жена у меня не работает, сидит дома… Короче говоря, я отшутился. Но прошло еще несколько дней, и она снова завела разговор на эту тему. Она сказала, что Колька в пылу пригрозил, что приведет своих дружков и они мою Катю пустят по кругу. Вы представляете! – Бурлаков взглядом призвал Китайца к возмущению подобной аморальностью и вероломством неблагодарного племянника, но Танин остался глух к этому призыву.

Не найдя поддержки у Китайца, Бурлаков сник и опустошенно уставился в пол.

– Вам этого не понять… – с надломом произнес он.

– Где уж мне, – усмехнулся Танин.

– В итоге я выгнал племянника, – неожиданно резко подняв голову и с неукротимым блеском в глазах гордо изрек Бурлаков. – Если б я знал, что все так обернется…

Он закрыл свободной рукой лицо и замолчал.

– И что же было дальше? – уныло спросил Танин.

– А вот что! – громыхнув наручниками, Бурлаков сделал энергичный жест в сторону приоткрытой двери. – Зарезали Кольку… дружки его, алкоголики.

– Это еще нужно доказать.

Танин встал и принялся прохаживаться по комнате.

– Что-то непохоже, чтобы ваш племянник пил, – вздохнул он, – пустой тары нет, да и дом, хоть и не новый, но вполне… -…так я выгнал-то его недавно, – запротестовал Бурлаков, – да и бутылки Колька всегда мухой сдавал. И потом, он часто пропадал, пил где-то у дружков своих.

Китаец придирчиво осмотрел соседнюю комнату и вернулся к прикованному «Прометею».

– Когда вы выгнали племянника?

– Какое это имеет отношение к его смерти? – с недоумением уставился на Китайца Бурлаков.

– Прямое, если верить вашей саге, – жестко произнес Китаец.

– Неделю назад примерно… Подождите… – напрягся Бурлаков, – да, это было в прошлую пятницу.

Китаец тоскливо зевнул, прикрыв рот ладонью, и рассеянно посмотрел на потное лицо Бурлакова.

– А вы, значит, решили навестить его сегодня? – Танин слегка приподнял правую бровь.

– Решил, – с ноткой подобострастия проговорил Семен Семенович, – и вот что…

Он глухо зарыдал. Китаец с трудом выносил женские слезы, мужские же вообще терпеть не мог. Да и плакал Бурлаков с какой-то комичной ненатуральностью. Всхлипы его были не более убедительны, чем заученная улыбка тети Аси из рекламного ролика, посвященного чудо-отбеливателю. Китаец принялся прохаживаться по комнате.

– А вы предпочли бы, чтобы вашу жену «пустили по кругу» или чтобы ваш племянник остался жив, пусть даже в качестве насильника или соблазнителя?

– Иезуитский вопрос, – судорожно рассмеялся Семен Семенович.

– А все-таки? – не отставал Китаец.

– Я хотел бы, чтобы Колька был жив, но не хотел бы, чтобы Катя подверглась издевательству, – резонно ответил Бурлаков.

– Последний вопрос. В чем заключается тот радикальный метод, о котором вы мне говорили? Помните, если совращение моей жены другим мужчиной не состоялось бы…

– Ах, это, – с довольным видом улыбнулся Семен Семенович, – групповушка, обычная групповушка…

Улыбка Бурлакова стала льстиво-плотоядной. Он потер свой полыхающий нос и тихо хрюкнул.

– И каким же образом может групповушка избавить ревнивца от его идеи фикс?

– Катарсис… Слышали о таком? О-чи-ще-ни-е, – по слогам, с назидательным пафосом произнес Бурлаков. – Ваша жена смотрит на ваши сексуальные игры с другой женщиной, сама совершает коитус с партнером у вас на глазах, или, если вы одни, а партнерш двое – ваша жена и еще одна женщина… такой вариант в некоторых случаях даже предпочтительнее. Ваша жена реально видит то, что живет в ее больном воображении, и избавляется от своего наваждения. Ведь, как говорил Фрейд, достаточно осветить светом сознания свое бессознательное, чтобы фантомы последнего утратили над нами свою силу.