Несносный тип - [29]

— Так, собирайтесь, идём на пикник, — скомандовал я, — Заодно займемся пристрелкой всего, что у нас стреляет. Насчет школы… решим просто. С этого дня вы две недели и один день на домашнем обучении. Дальше посмотрим. Вашу программу я видел, ничего сложного. Чуть дополним, чуть изменим, остальное, если что, нагоните. Будете сидеть дома.

— Пап, всё серьезно? — Эльма смотрела тревожно, но понимающе.

— Как в Куате, — вздохнул я, — Так что без шуток и самодеятельности.

На лбу моей сероволосой приёмной дочери был крохотный шрамик. Его оставил брошенный в неё каким-то мелким придурком камень. Мелким ксенофобным эльфийским придурком из целой нации больших ксенофобных придурков, одержимых собственным превосходством перед другими расами. Тогда пришлось несколько дней ходить настороженно и дыша через раз, чтобы не напороться еще на какую-нибудь провокацию. Для двенадцатилетней девочки, только что перенесшей серьезную психическую травму, это был печальный опыт.

Потерев шрам, Эльма кивнула. Тоже вспомнила, видимо. Значит я могу быть в ней уверен, шутки кончились.

— А теперь — на пикник! — воззвал я командным голосом.

Отправились всей командой, нагрузив слегка уже обросшего после экстремальной стрижки шкрасса как продуктами, так и боеприпасами. Управляла здоровенным манулом Элли, восседая в седле, а мы с Эльмой, вооруженные до зубов, шли рядом. Не то, чтобы Карус не смог бы вывезти всю нашу компанию, только вот с седла я стрелял куда хуже, чем находясь на земле. Да и прогуляться было совсем уж кстати. Мы даже немного повеселели с девчонками, начав перешучиваться между собой.

И именно в этот момент к нам из-за угла вырулила в обнимку самая странная пара, которую только можно было себе представить.

Низенькая, легонькая, миниатюрная мулатка с шикарнейшим пуком дредов на макушке, любовно обнимающая правой рукой худой и вытянутый таз двухметровой Авроры Аддамс, что-то рассказывающей своей новой подруге с самым вдохновленным видом. Глаза владелицы козьей фермы сияли особым огнем, влюбленно хлопали ресницами и, в общем-то, не отрывались от рассказчицы. Той тоже приходилось выгибать свою лебединую шею так, чтобы всё-таки видеть лицо собеседницы.

Не удивительно, что появление увешанных оружием гнома, двух девушек и гигантского кота они прохлопали совершенно.

Дальше случилось забавное. Первой нас заметила Суматоха, всё-таки с высоты её роста открывается замечательный вид на близлежащие окрестности и низколетящих бегемотов, поэтому, когда она подняла глаза, привлеченная движением, то тут же резко остановилась на своих ходулях. Не ожидавшая этого Нимея крутнулась вперед, обнимая спутницу уже двумя руками и утыкаясь носом… ну, скажем, в живот. С такой позиции заводчица коз и просто очень романтичная натура полное шока и ужаса лицо собеседницы видеть не могла, поэтому, продолжив обнимашки, залепетала Авроре наверх нечто соответствующее моменту. В её понимании.

Понимание Нимеи Хиггс всегда было одной из самых зыбких субстанций в моем представлении.

Наверное, ситуация из комичной в трагикомичную перешла бы довольно скоро, но этому помешала Эльма. Дочка зашлась в истерическом ржании, уткнув нос в шею Карусу. Спустя пару секунд к ней присоединилась Элла, почему-то смеявшаяся с неким потусторонним эхом, ну а затем уже хохотнул и я.

Дальше произошло два одновременных и слегка помешавших друг другу события. Аврора явно захотела срочно удрать и попыталась сделать шаг, а Нимея, видимо узнав мой голос, судорожно сжала свои маленькие, но сильные ручки на бедрах Суматохи. В результате обе потеряли равновесие, заваливаясь, к счастью, назад. Получилась интересная композиция, в которой довольно ловкая заводчица коз расположилась на груди своего нового предмета обожания… правда, задрав мисс Аддамс её довольно длинную юбку едва ли не до ягодиц.

— Дамы, ну не здесь же, — укоризненно произнес я, веселясь в душе, — Дети смотрят.

Ну, дети не смотрели, они рыдали от смеха, но это уже частности. Покидая битву, выигранную без единого выстрела, я ощущал себя на пять сантиметров выше чем обычно!

Топая по плиткам Хайкорта, я неожиданно подумал, что именно наличие Эльмы, а теперь еще и Эллы, заставляет меня ко всему относиться серьезно. Был бы я в этом мире один, сталкиваясь лбами с местными нравами, порядками и капризами, то, скорее всего, уже бы стал отморозком, не обращающим внимания на то, чье живое мясо рвут его зубы. Либо, что намного хуже, стал бы безжалостным убийцей, прагматично решающим судьбу каждого встреченного им разумного. В своих интересах, естественно. А зачем жалеть чужой мир, если у тебя даже тело не твое собственное, а искусственное? Что тебе терять, бывавшему за гранью?

Мне было что терять.

Стрельбы проходили весело. Пока мы с Эльмой занимались пушками, редко выбирающаяся на открытое солнце Элли под моим руководством занималась шашлыком, салатом, вином и компотом. Затем, разобравшись с нашим арсеналом и оттерев руки ветошью, мы расположились прямо на траве, отдавая должное трапезе. Девушка-призрак в это время занималась странным — Элли разлеглась на спине у шкрасса, подставив своё полупрозрачное тело солнечным лучам и жмурилась от удовольствия.