Несносный лорд Келси - [6]
— Конечно, Моррис-Хаус не похож на Торнстон-Парк, — продолжала Кларисса, — и, вероятно, не отличается роскошью, к которой ты привыкла в детстве.
— Это так. — Леонора открыла дверь в конце коридора и с одобрением осмотрела спальню меньшего размера. Должно быть, тут жил камердинер мистера Винсента. — Кларисса, по-моему, эта комната тебе подходит. Надо только сделать ее чуть повеселее.
— О да! Она намного больше, чем моя комната дома. Смотри, какой чудесный умывальник! И письменный стол! Даже зеркало есть! — Обыкновенно бледное лицо Клариссы порозовело от волнения. — Но как же Долли?
— Она устроится на чердаке. Пожалуй, мне стоит пойти вниз и договориться с месье Андрэ. А ты тем временем можешь начать распаковывать вещи.
Узкая дверь из холла вела на лестницу черного хода. Долли, стуча башмаками по голым доскам ступенек, последовала за хозяйкой в полуподвальный этаж. По аппетитным запахам им без труда удалось отыскать кухню.
Обед был уже окончен, хотя из судомойного помещения рядом с кухней слышались голоса и плеск воды.
В самой кухне царил идеальный порядок — кастрюли и сковородки, в основном чугунные или медные, висели на крючьях или стояли на полках, весело поблескивая в мерцающем свете масляных ламп и свечей. В большом пузатом буфете можно было рассмотреть множество тарелок, кружек и кувшинов. Середину кухни занимал добела выскобленный стол, и такой же тянулся вдоль одной из стен. Над пламенем очага крутился вертел с парой цыплят, а на конфорках плиты булькали две кастрюли.
Воздух был напоен ароматами жаркого, горячего кофе, свежевыпеченного хлеба и пряных трав.
Невысокий человек в помятом белом колпаке на ломаном английском пытался втолковать что-то нескольким подручным, которые трудились у стола. Едва Леонора отворила дверь, он замолк на полуслове.
— Что такой? — фальцетом возмущенно воскликнул он. — Что вы хотель тут, ma-dame!
Все замерли, глядя на пришедших. Леонора сделала шаг вперед и приветливо улыбнулась.
— Месье Андрэ?
— Oui[3], это я.
— Вы — повар. — Нечего было и сомневаться. Кем еще он мог оказаться?
— Le chef de cuisine[4], madame, — оскорбленным тоном поправил он и кивнул.
— Очень рада с вами познакомиться, месье, — сказала Леонора. — Позвольте мне представиться, поскольку тут нет никого, кто мог бы сделать это за меня. Я — мисс Винсент, отныне хозяйка дома. Я говорила с моим арендатором, лордом Келси, и он сказал, что я могу заказывать у вас еду.
Враждебность повара сменилась неприкрытым любопытством. Он отвесил ей низкий, почтительный поклон.
— Madame! Enchante[5], madame! Его светлость уже сообщиль мне, что вы приехаль. И вы решиль остаться?
— Да, месье. Дом мне очень понравился. А это, — она подтолкнула вперед упирающуюся служанку, — моя горничная, Долли. Она будет приносить вам мои заказы и забирать еду, когда та будет готова. — Долли неуклюже присела, и месье Андрэ кивнул ей. — Может быть, время от времени ей можно будет пользоваться вашей кухней, чтобы приготовить мне чай или кофе?
Француз внимательно посмотрел на застывшую возле Леоноры девушку, лицо которой было таким же красным, как и ее обветренные руки.
— Oui, madame, пошему пы и нет?
— Благодарю вас. Долли надо устроиться где-нибудь на чердаке. Может быть, кто-нибудь проводит ее наверх?
— Madame, это сделать томоправительница.
— Домоправительница? — удивленно пробормотала Леонора. Лорд Келси не упоминал о ней, хотя, разумеется, и не обязан был это делать.
— Миссис Паркс, madame, une veuve[6] — как это пудет? Втова? Она жиль сдесь.
— Тогда, может быть, вы нас познакомите?
Комната домоправительницы была рядом с кладовой в подвале. Взглянув на расположенные ближе к потолку и забранные решетками окна, Леонора заметила отблески света от факела, который нес прохожий. Ни деревьев, ни кустарников отсюда не было видно.
Домоправительница оказалась довольно полной женщиной средних лет. Она встала с кресла перед весело потрескивающим огнем и не спеша поклонилась, приветливо улыбнувшись новой хозяйке.
— Ну, конечно, для девочки найдется комната, — сказала она, ласково кивнув Долли. — И подружки найдутся, так что скучать тебе не придется. — Обращаясь к Леоноре, она добавила: — Через пару минут я поднимусь и покажу ей комнату. Вы уже заказали ужин, мадам?
Леонора, изрядно удивленная радушием домоправительницы, покачала головой:
— Еще нет. Со мной будет жить компаньонка, так что вместе с Долли нас трое.
— Долли может поесть вместе со слугами. А для вас и вашей компаньонки, мадам, я закажу ужин. Месье Андрэ превосходно готовит, и это благодаря ему обеды и ужины в клубе так популярны среди джентльменов. Я прослежу, чтобы вам подали все самое лучшее.
— Благодарю вас, миссис Паркс. В котором часу подают ужин?
— Обед бывает между двумя и пятью часами, а ужин — от восьми часов до полуночи. — Миссис Паркс бросила взгляд на часы, что стояли на каминной полке среди зажженных свечей. — Сейчас половина шестого. Может, вы желаете перекусить с дороги?
— Благодарю вас, я бы не возражала. Мы поужинаем пораньше — в восемь, если можно. День был длинный, и мы устали. Еще раз спасибо, миссис Паркс.
Строгое монастырское воспитание, затем брак с незнакомцем, выбранным родней… Судьба Дженевры была бы обычной для девушки английского средневековья, если бы… если бы она с первой же встречи не влюбилась в будущего супруга. Однако суровый рыцарь не намерен пускать ее в свое сердце…
Шах-Джахан, Владыка Мира, Бич Божий, Тень Аллаха, Завоеватель полюбил один раз и на всю жизнь.А когда умерла его любимая жена Арджуманд и оставила своего возлюбленного одного в бесконечной пустыне мира, великий император Хиндустана решил воздвигнуть в память о своей любви грандиозный и удивительный по красоте мавзолей. По его повелению вознесся к самому небу запечатленный в камне крик о неизбывной боли и вечной любви — белый, как снег, и прекрасный, как цветок, величественный Тадж-Махал.Любовь, верность, ревность, ненависть, жажда власти, предательство, возвышение и падение, кровь, интриги, тайны, месть, мир и война — вся Индия эпохи Великих Моголов предстанет перед вашими глазами в этом полном страсти рассказе о любви, над которой не властны время и смерть…
Но и без этого характер мисс Гарднер был далеко не сахарным. Об этом с успехом говорил ее твердый подбородок, прозрачно намекая на ее потрясающее упрямство, капризность и общую вздорность нрава. Спорить с ней опасался даже сам генерал, поскольку в этих спорах он неизменно проигрывал с самым разгромным счетом. Но лучше всего о характере Аннабэл говорило ее детское прозвище, которое прилипло к ней намертво. По имени ее давно не называли не только родственники, но и знакомые, посчитав, что если имя отражает ее ангельскую внешность, то прозвище метко указывает на ее нрав.
Вильхельм Мельбург привык ходить по лезвию ножа, каждый день рисковать собственной жизнью ради дела,которому служит уже много лет. Но чувство, вспыхнувшее помимо воли, вопреки всему, в холодных застенках СС заставляет забыть о благоразумии и осторожности. .
1745 год, Франция. Никто не знал о юной Жанне-Антуанетте Пуассон. Но весь мир знал великую и могущественную маркизу де Помпадур, хозяйку Версаля. Она – та самая, кто смогла завладеть сердцем и разумом самого Людовика XV. Приближенные короля искусно плетут сети интриг, желая ослабить власть маркизы. Множество красавиц мечтают оказаться в покоях монарха и уничтожить маркизу. Даже двоюродный брат пресловутых сестер де Майи-Нель вступает в игру… Однако самой сильной соперницей маркизы становится четырнадцатилетняя кокетка.
Так начинались едва ли не все самые драматические, самые безум-ные истории о любви. Российский самодержец Павел I на балу обратил внимание на дочь московского сенатора Анну Лопухину… И весь мир для него вдруг мгновенно преобразился. Куда делись императорская невозмутимость, сдержанность и самообладание? Непозволительные чувства хлынули, как цунами, смыв в туманную даль бесконечные заботы и тревоги о судьбе России. Вмиг охладел некогда пылкий интерес к фаворитке Нелидовой. В сердце государя теперь была только она, юное, божественное создание, и она оставалась там до жуткой кончины Павла I. По сей день с полотен художников, писавших портреты Лопухиной, смотрит на нас очаровательная молодая женщина с большими темными глазами, которые как бы говорят: «Я была рождена для тихой семейной жизни, но, увы, вышло совсем по-другому…».
Сердце красавицы Ангелины навсегда покорил гусар Никита Аргамаков, которому она со всей силой нерастраченной страсти отдалась на берегу Волги. Но молодым людям не суждено было соединить свои судьбы – война 1812 года ворвалась в их жизнь, подобно вихрю. То, что случилось дальше, Ангелина не могла бы представить себе даже в страшном сне: ей суждено было стать женой французского шпиона, наложницей солдата, богатой вдовой парижского нотариуса. Однако ни на миг не забывала она пылкого гусара, который – в этом у нее не было сомнений – стал отцом ее дочери… Смогут ли Никита и Ангелина победить злой рок, который заставляет их проходить через все новые и новые испытания?Книга также выходила под названием «Князь сердца моего».