Несломленная - [89]

Я пытаюсь сделать несколько шагов, но ноги у меня буквально не двигаются. Я не могу идти – встряла посреди корта. В панике я смотрю на свою ложу. В слезах от боли и шока я как-то добираюсь до своего стула. Но мне так больно, что я не могу даже нормально сесть, так что приходится помогать себе руками. Повернуть спину я так и не могу. Ее защемило, и у меня спазмы.

Физиотерапевт и турнирный врач уводят меня с корта в подтрибунное помещение. Там они кладут меня на живот, чтобы осмотреть спину. Я не уверена, что, если сейчас лягу, потом смогу встать – боль такая сильная. Физио пытается что-то сделать, но без особого толку. В итоге я проявляю все свое упрямство и говорю, что хочу вернуться на корт. Он смотрит на меня как на чокнутую, но я все равно хочу попытаться.

Я возвращаюсь на корт. Елена берет свою подачу, и счет становится 2:2. Кое-как я беру свою. При 3:2 в мою пользу Елена снова подает, и боль усиливается. Я вообще не в состоянии достать мяч. Подавать не могу никак. После одного затяжного розыгрыша у меня в спине новый приступ нестерпимой боли, и я вынуждена сняться.

Я раздавлена, потому что практически уверена, что обыграла бы ее, а теперь разбиты мои надежды и на третий круг «Ролан Гаррос», и на победу над теннисисткой топ-5 на «Шлеме».

Врачи говорят, что у меня, возможно, смещение позвонкового диска. Спать в тот вечер я ложусь с огромным бандажом на поясе и тремя подушками, сложенными под ногами. В таком положении я не проспала ни минуты, хоть и была накачана болеутоляющими и мышечными релаксантами. МРТ на следующее утро показывает, что причина не в диске. В конце концов они разбираются, что это нервный спазм.

Из-за травмы я две недели не тренируюсь. Постепенно, впрочем, спину у меня отпускает, и я начинаю снова ходить. Но к тому времени я уже пропустила турнир в Бирмингеме. А в Истбурне о себе напоминает предыдущая беда – усталость. Я опять сплю по 16 часов в сутки. Мне становится невыносим солнечный свет, так что я не выхожу из номера. Я задергиваю занавески, чтобы свет не бил в глаза. Я гуляю по 15 минут в день, но ни на что большее меня не хватает. После этого я возвращаюсь в номер, задергиваю занавески, смотрю телевизор и сплю.

Помимо усталости, меня достают напоминания о папе, которого приговорили к 15 месяцам тюрьмы за угрозы в адрес австралийского посла. Вообще-то ему повезло: ему грозило до восьми лет.

Мой отец – бестолочь. В разное время он грозился похитить меня, нападал на правительства США и Австралии и никогда не думал о последствиях своих страшных слов. Теперь он получил по заслугам. Но все равно грустно, что его отправляют в тюрьму.

Мы с братом продолжаем строить здоровые, крепкие отношения. Я счастлива, что теперь он есть в моей жизни.

* * *

Из-за адской усталости, которая пробирает меня до костей, я не могу нормально выступать. Я снимаюсь с Ист-бурна, но твердо намерена сыграть на Уимблдоне, хоть моя подготовка к нему и состояла из сна и сидения впотьмах. Я превратилась в вампира, изредка играющего в теннис.

В ясный солнечный день я выхожу играть свой матч первого круга против немки Татьяны Малек, прошедшей квалификацию. Я столько раз играла на Уимблдоне в пасмурную и дождливую погоду, но сегодня, как назло, на небе ни облачка. Обычно я была бы таким условиям только рада, но сегодня яркое солнце вызывает у меня упадок сил. Тем не менее первый сет я выигрываю 6:3. Но дальше я разваливаюсь. Солнце меня ослепляет. Такое ощущение, что свет и тепло высасывают из меня энергию. Еще в первом сете на переходе у меня так кружится голова, что я с трудом поднимаюсь со стула. После двух розыгрышей пульс у меня взлетает. Голова идет кругом. Мне кажется, что либо меня сейчас стошнит, либо я потеряю сознание. Неудивительно, что я проигрываю, пусть и в трех сетах.

Я обращаюсь к врачам, и они назначают кучу анализов крови. Несколько недель спустя я узнаю, что у меня вирус Эпштейна-Барр, который вызывает инфекционный мононуклеоз.

Прикованная к постели в нашей квартире в Загребе, я стараюсь не падать духом. Я все еще не могу видеть дневной свет и смотрю кино, дурацкие сериалы и реалити-шоу: «Настоящие домохозяйки», «Отчаянные домохозяйки» и «Сплетница» заполняют мои дни. Очень досадно, что мое возвращение прервалось после того, как в этом году я сильно поднялась в рейтинге, несмотря на то что почти не тренировалась, а заинтересованность моего тренера в работе по-прежнему вызывает у меня большие сомнения. Депрессия не возвращается – уже хорошо, но смотреть теннис я тоже не хочу. Я хочу только одного: чтобы эта усталость прошла и я могла вернуться на корт и играть турниры.

К сентябрю мне гораздо лучше, и я решаю попытать счастья на US Open. Борне не дают американскую визу, так что на «Флашинг Медоус» мне помогает Роджер Рашид. Он дает мне много полезных советов и указаний. Он постоянно работает с Гаэлем Монфисом, но в свободное время всегда приходит на мои тренировки и даже присутствует на некоторых моих матчах. Он отлично понимает игру и уровень физподготовки, необходимый для того, чтобы добиться успеха. Роджер – настоящий профессионал. Я очень его ценю.