Несчастный случай - [14]

Взглянув мельком на Наташу, Аня удивилась — та хмурила брови.

— Что, красавица, не рада? — поинтересовался Толик, налегая на вино.

— Стихийное бедствие. Кто же ему обрадуется?

— Наташа, — подшучивал Алик, — сколько мы с тобой живем, Толик в любой момент имеет право порадовать меня своим приходом. Мы ведь договаривались.

— Что-то не помню я никакого Толика во времена, когда ты за мной ухаживал.

— А разве я за тобой ухаживал? — веселился Алик.

— А зачем же ты на мне женился? — Наташа едва сдерживала улыбку, продолжая хмуриться для порядка.

— Это просто. Смотрю, женщина страдает, и думаю — осчастливлю хоть кого-нибудь в жизни.

Эту забавную песенку двух любящих супругов Аня знала наизусть, но благодаря новому участнику в ней появились неожиданные нюансы.

— А ты бы, интересно, женился на мне? — обратилась Наташа к Толику.

— Ни за что, — ответил Толик.

— Это почему же? — возмутился Алик.

— Наташа слишком умна и властна. А я свободолюбив.

— Какой двусмысленный комплимент, — сердиться Наташа больше не могла.

Аня видела, что эти трое вели свою партию как по нотам. Она вмешалась неожиданно для самой себя.

— А на мне вы бы женились? — Она посмотрела Толику в глаза.

Он замолчал, наморщил лоб. Все затаили дыхание. На дереве, в тени которого происходил пикник, завела свою скрипучую брачную песнь цикада. Аня закинула голову, и солнечный свет ударил ей в глаза, ослепил. Цикада заходилась прямо над Аней.

Когда раздался взрыв всеобщего хохота, Аня поняла, что прослушала ответ. Это ее нисколько не опечалило. Все было так хорошо в тот день, что Аня могла назвать себя счастливицей.

Через три или четыре дня Аня с Толиком подали заявление в загс.

На их свадьбе подруга Наташа хмурилась, но молчала. Влиять на кого-то в момент принятия решения было не в ее правилах.

— Боюсь, что это ужасное совпадение, — произнес следователь, тот самый пожилой офицер, который вслед за дежурной бригадой навещал Аню в аптеке в памятную ночь визита двух торговцев запрещенным лекарством.

Аня с большим трудом разыскала его в сумрачных и плохо проветренных недрах районного отделения милиции, потом долго сидела на исцарапанной нецензурной бранью лавочке напротив двери в его кабинет.

Она прокручивала в голове все подробности снова и снова, думала, как бы поточнее все описать, но никак не ожидала, что ей объявят о несчастном случае.

— Как же так, — возмутилась она, — неужели вы не видите здесь никакой связи? Ведь астарол запрещен, это какая-то чудовищная халатность с вашей стороны…

Милиционер прервал ее энергичным жестом. Аня подавленно замолчала.

— Вы собираетесь дать мне бесплатный урок оперативной работы? — Все время, пока они разговаривали, следователь звенел в полупустом стакане с чаем алюминиевой ложечкой. Ане он не предложил ни чаю, ни кофе.

— Нет, но…

— Я ничего не желаю знать об этом вашем астароте.

— Какой же он мой? Астарол, а не астарот.

— Подождите здесь минутку, если вы не торопитесь. С вами хотят побеседовать.

— О чем?

— Понятия не имею. Подождите. — Милиционер встал и вышел из кабинета.

От нечего делать Аня разглядывала скудную обстановку кабинета, в котором ее оставили наедине с тревожными мыслями.

Кабинет очень напоминал своего потрепанного временем и службой хозяина — старый исцарапанный письменный стол и пустой надтреснутый стакан на нем. Пыльные серые шторы скрывают решетки на давно немытых окнах. А что скрывает обшарпанный массивный сейф в углу? Безнадежные уголовные дела. Должно быть, такие же безнадежные, как и Анино.

Прошло ровно пять дней — этот срок ей называли бандиты. Аня и не думала звонить по номеру, который тот тип с приклеенными усами, подышав на стержень, выцарапал на обратной стороне оплаченного счета за междугородние телефонные переговоры. И вот — Толик погиб. А судя по странному поведению следователя, здесь в милиции ей, кажется, не верят и не станут помогать.

Когда Аня уже начала скучать, дверь отворилась и вошел мужчина в мокром гражданском пальто. На улице дождь, поняла Аня.

Не снимая пальто и не проходя за стол, незнакомец присел на краешек стула у двери, и Аня повернулась к нему. Он был точно таким, каким Аня представляла себе сотрудника секретных спецслужб — серое пальто человека-невидимки, ничего не выражающий взгляд и зимняя стужа, которая сочилась из его глаз.

Человек из организации, в просторечии называемой «Лавка».

Аня впервые имела дело с Лавкой, хотя уже полгода занималась наркотиками. Разве это не странно?

— По телефонному номеру, который вы нам дали, проживает восьмидесятилетняя глухая старуха. Она понятия не имеет ни о каких усатых парнях и лекарствах от страха, — сказал он, глядя в сторону сейфа.

— Правильно, она просто отвечает на телефонные звонки, — с жаром произнесла Аня.

Незнакомец в мокром пальто усмехнулся и перевел взгляд на зарешеченное окно.

— Хотите научить нас оперативной работе?

— Да вы сговорились здесь все, что ли? — От возмущения Аня вскочила.

— Вы, пожалуйста, сядьте, — махнул рукой ее собеседник. — И вообще, советую вам совершать как можно меньше необдуманных движений.

— Спасибо. Очень полезный в моей ситуации совет, весьма тронута. — Аня села на место и уставилась в пол. Ей стало досадно от того, что она ведет себя, как провинившаяся школьница у строгого директора в кабинете.