Несчастная Писанина - [2]

– А с любовью как-будто нет… – выдохнула София, – ладно, а Дедушки морозы остались? – Артем начал перечислять варианты, открыв в базе предпочтения номера 1212, – есть пакетное предложение для ВИП клиентов из «Горячего Упоения» и «Стальной Силы»!

– Не то! – перебила его София, – не стриптизёра, как неделю назад… Обычного Деда Мороза!

Консьерж мог без проблем раздобыть нефтяную вышку, франшизу на ресторан и десять белоснежных лаек. Но ни одного свободного Мороза не осталось.

– Вношу вас в лист ожидания!

София швырнула телефоном о пятиметровые стекла. – Хвоя закончилась! Дедов расхватали! У меня будет ёлка, сестра! И вам с малышней на подарки отправлю!.. Давно я тебе ничего не отзеркаливала…

Художница раскидала по полу зеленые купюры в форме ёлки, облила деньги лаком, которым покрывала картины, и подожгла их вместе с паркетом и мебелью. Новогоднее дерево, стоимостью пятьдесят тысяч долларов, заискрилось гирляндой метровых всполохов.

– Что еще подарить тебе, сестрёнка!? Ремонт барака? Получай! – о белоснежные дизайнерские обои с инкрустацией горного хрусталя ударились банки черной краски. – Фигуру! Забирай обратно свое худое тело! – София затолкала в рот сыр с плесенью, кажется, натуральной, а не высеянной французскими сыроделами. Она резала платья и бубнила с набитым ртом, откусывая от брикета масла, – Фадик такие тряфки тефе не купит! А мафына! Хочеф!? – София схватила ключи от БМВэ и босиком бросилась вниз по ледяным ступеням с двадцатого этажа.

– Мама, оставьте в покое святую воду…– Вадим пытался оттащить свекровь от кровати. С час назад у жены случился приступ смеха, граничащий с истерикой.

– Скажи жёнке, продолжит так ржать, родит вашего восьмого с очередным смешком! – мать поднялась с продавленного матраца. – Иди, зятёк, ведра смени в уборной. Колька с Данькой и Аленка арбузяк зимней с погреба достали. Только он с зимы девяносто третьего хранился-то. И к ящику почтовому сбегай. Может, открытку от Софийки принесли.

Кристина хохотала, – не могу остановиться, мама! Я такая счастливая! Люблю детей, мужа, наш огород и корову с курами! Люблю дырявую крышу и гнилой забор! Эти хлипкие фанерные стены и вздутый линолеум!

– Горячка… Иди, зятёк, а я пока мест ее успокою, – Клавдия захлопнула за мужчиной фанерную дверь из пяти частей.

– Говори, Кристина! Сестра что-ли в городе бузит? Иль похуже чего?

– Ха-ха-ха! Я смеюсь, значит ей плохо! Я лежу, значит она бежит! Я хвалю наш барак, значит что-то случилось с ее квартирой! – Клавдия перевернула ладошку дочери, – пора всё исправить… пока не помер кто-то из вас, – уставилась она на пятно в форме запятой, – пусть Софийка приедет…

Из сеней послышался звон летящих по полу пустых ведер. С перепуга младшие Варька с Тамаркой разревелись за тонкой стенкой.

– Гляди, жена! – Вадим снес дверную фанеру, – чего в ящике-то лежало!

– Детей разбудил, ирод! – вскочила теща.

– Мама, да что вы! Уведомление! – тряс он бумагой в тугом кулаке.

– От налоговой, поди! Третий год не уплачено.

– Билет, Кристина, помнишь!? На кассе за подписку сдачей выдали! Победил он!

Теща уставилась на вытянутую яркую картонку в его руке, – и что она проиграла..?

– Выиграла ваша доча, – поправил он тещу и зачитал, – коттедж в Подмосковье, пятьдесят тысяч долларов и… тут внизу экспресс розыгрыш еще… – он нервно тер ногтем серебристую строчку, – … автомобиль БМВэ!

«К срочным новостям. Известная московская художниц, тридцатисемилетняя София Смирнова в канун нового года попала в аварию… – диктор грустно скривил рот, – …возле дома номер 37 на Софийской набережной. Автомобиль потерял управление и врезался в фонарный столб. Машина стоимостью шесть миллионов рублей не подлежит восстановлению. По словам очевидцев девушка отделалась парой синяков и ссадин. Она отказалась от госпитализации и покинула место аварии на такси. Как сообщает мой коллега, Тимур Лапкин, в квартире по адресу проживания художницы Смирновой зафиксировано возгорание, площадью пятьсот квадратных метров. Мы будем следить за развитием событий. А теперь, новогоднее обращение Президента Российской Федерации».

– Вы кто? – Обернутая в захлюпанный слякотью халат, София уставилась на сидящего у квартиры без двери мужчину. На его подбородке висела самодельная борода из ватных дисков, одет в красный спортивный костюм и зеленый колпак с бубенцом.

Он поднял взгляд от экрана телефона «…площадью пятьсот квадратных метров. Мы будем следить за развитием событий», услышала София слова диктора.

Мужчина протянул ей трубку, – вы на тумбочке забыли. Я решил постеречь квартиру, – обернулся он на спиленную болгаркой железную дверь, – огонь потушили, только там… много всего сгорело. – Под ногами хлюпала пожарная пена. – Меня Артём зовут, – он пожал протянутую в ответ тоненькую ледяную руку, – я разговаривал с вами по телефону.

– Консьерж-служба… – Узнала она его натасканные дружелюбные интонации в голосе.

– Вот, – кивнул он за спину Софии, – не смог оставить свою любимую художницу без ёлки и Мороза!

София обернулась на депрессивное лысое деревце в шариках со снегирями, щедро засыпанное серебристым водопадом фольги. – Почему его называют дождиком? В новый год никогда не идет дождь…