Нервы планеты - [10]

Один из аквалангистов чуть отплыл от корпуса судна, внимательно оглядел линию иллюминаторов. Наконец, он заметил круглое окошко, стекло которого было заклеено изнутри синим скотчем крест-накрест. Именно к нему устремились оба подводника. Они действовали быстро и слаженно.

Тот, что тянул за собой странный «чемодан», развернулся его и стал с ним манипулировать. Над водой послышалось слабое шипение, заглушаемое хлюпаньем воды.

К той поре океан почти погрузился во мрак, и на корабле вспыхнули огни.

Разумеется, если бы кто-то ради любопытства глянул за борт вниз, то сумел обнаружить непрошенных гостей. Но пока всё было относительно спокойно. Прямоугольный предмет начал приобретать форму надувной резиновой лодки; у неё были щитки по периметру и закрытый брезентом нос.

Вот уже пара аквалангистов залезла вовнутрь лодки, один из них установил на корме портативный мотор. Другой осторожно перебирал руками вдоль корпуса судна, заставляя лодку плыть к заветному оконцу. Рядом с ним человек вытащил две присоски размером с блюдце, к которым тянулись из лодки тонкие шланги. В следующий миг присоски намертво прикрепились к металлу.

Иллюминатор находился на уровне плеч подводника, и он осторожно постучал в стекло. Окошко открылось, и оттуда кто-то выглянул.

— Готово? — спросил по-русски с едва акцентом снявший маску подводник. И хрипло добавил: — Давайте быстрее…

В каюте послышалось неясное шевеление, как будто некто поднимает большую тяжесть. Затем в кругу иллюминатора появился темно-синий спальный мешок. Человек изнутри выталкивал мешок, а подводник, ловко перехватив, отправил его на дно лодки.

Следом осторожно, ногами вперёд появился помощник капитана. Он быстро спрыгнул в лодку, и ему подали гидрокостюм и маску. Затем Костогрыз одел баллоны с кислородом.

Один из неизвестных открепил присоски, а второй уже завёл мотор, который практически не было слышно. Лодка с грузом начала быстро удаляться от корабля.

* * *

Они были уже в метрах тридцати, как их заметили. На судне послышались крики. Когда лодка была уже в шестидесяти-семидесяти метрах, мрак прорезало лезвие прожектора, луч которого шарил в её направлении.

Их уже разделяло не менее ста метров, когда по беглецам открыли огонь из автоматов. Пули булькали почти рядом! Но поздно: лёгкая лодка ускользала в сторону острова.

На корабле с грохотом и матом спускали шлюпку. В ней уже сидела вооружённая группа спецназа. «Немедленно догнать, б. ть!» — хрипло орал в рифму Лагода. И шлюпка с рёвом рванула вперёд, хлопая по волнам. С её носа тоже потянулся к берегу луч маленького прожектора.

Однако, когда погоня приблизилась к берегу, оттуда по ней вдарил шквальный огонь. Сразу двое в шлюпке оказались раненными, и догоняющим пришлось развернуться, уходя из-под обстрела. Невероятно, но на острове окопался некий противник, который наверняка уже захватил секретную установку.

Лагода помертвел, едва увидел трассирующие следы пуль в их сторону. «Проклятье! Неужели это проделки «морских котиков»[2]? — воскликнул он про себя. — Сейчас даже некогда докладывать на материк о случившемся — счёт на секунды!».

— Вызовите для доклада командира «Заслона» — приказал он стоявшему рядом офицеру. — Я хочу знать все подробности случившегося.

В это время к нему прибежал матрос от капитана, который сообщил, что с корабля пропали двое — Остроумов и Костогрыз. «Кажется, кое-что начинает проясняться… — подумал Лагода. — Но кто из них «крот»? Или оба?».

Немедленно были посланы моряки проверить каюты обоих. К общему удивлению, каюта Остроумова была закрыта изнутри. С немалым трудом её взломали.

Первым в каюту зашёл Лагода. Цепким взглядом обшарил помещение. Подошёл к столу учёного, просмотрел найденные записи. Поначалу ему показалось, что в бумагах нет ничего ценного. Тут он заметил крупную пометку на полях рукописи. Прочитал, задумался. Затем с некоторым сожалением произнёс:

— Всё ясно. Эх, профессор, хренов гуманист…

Вбежал один из офицеров Лагоды:

— Засечён вертолёт, который приближается острову. Скорее всего, он летит от «Саратоги». Сам крейсер находится уже не более, чем в десяти милях от острова.

Все кинулись наверх. Лагода поднялся в смотровую рубку к капитану и прижал бинокль к глазам. Точно: на фоне вечернего неба был хорошо заметен продолговатый силуэт винтокрыла с мерцающим нимбом из крутящихся лопастей и огоньками по бортам. Через некоторое время вертолёт завис над островом и сел среди скал. Лагода с досадой покачал головой, на щеках заиграли желваки зубы; он чуть не заматился.

Разумеется, в случае форс-мажора при проведении секретных операциях всегда имеется вариант «Z». И Лагода знал, что теперь он обязательно осуществит его. Самолюбие военного было уязвлено в самое сердце: «Пиндосы решили, что они уже выиграли? Как бы не так! Я сделаю такой гамбит, что они не обрадуются!» Он вспомнил прочитанное на полях листка Остроумова: «Костогрыз!!! Если будет свечение в океане, покинуть район!»

Теперь ясно, что учёный не предатель. Но что с того?! Скорее всего, подводные диверсанты, захватившие Остроумов, приплыли сюда с американской субмарины. И в руки янки, без сомнения, попала МГД-установка. Это не только катастрофа в карьере спецслужбиста, но и потеря престижа разведки! Более того, это отзовётся скандалом в мире, так как нарушались международные договорённости о запрете использования средств, вызывающие землетрясения и цунами. Лагода в ярости готов был пойти на самоубийство лишь бы исправить жуткую ситуацию. «К чёрту договора! — оборвал самого себя Лагода. — Я — офицер своей страны, и выполню приказ, даже если погибну. Пусть вместо СССР теперь Россия, но Родине я останусь верен».