Неру - [12]

Шрифт
Интервал

Учителя Брукса Джавахарлал считал незаурядным человеком. Ему казалось, что учитель обладал какой-то таинственной силой, что он знал что-то сокровенное о смысле существования. В глазах мальчика Брукс отличался этим от отца, предпочитавшего дело и земные радости бесцельному, как говорил Мотилал, витанию в облаках. Раз в неделю у Брукса в комнате собирались местные теософы и подолгу обсуждали проблемы переселения душ, идею безначальности и бесконечности духа, говорили об астральных сверхъестественных телах, разбирали сочинения Блаватской. Брукс, всегда внешне спокойный и не очень-то разговорчивый, на собраниях теософов преображался. Прекрасно зная индуистские книги «Упанишады» и «Бхагавадгиту», он толковал их горячо, с упоением, глаза его увлажнялись, темнели. Временами Брукс доходил до экстаза, что, впрочем, не мешало ему изобретательно и пестро расцвечивать словесную ткань своих суждений: от индуизма он обращался к буддизму, затем рассматривал христианство и учения древнегреческих философов и эффектно заканчивал этот обзор мудреными теософскими выводами. Слушать его было интересно, и хотя многого Джавахарлал не понимал, он полагал, что именно в этом непонятном и «скрыт ключ к загадкам мироздания».

В Аллахабад в очередной раз наведалась Энни Безант. Она выступала в городе с речами на теософские темы. Красноречие Безант оказывало столь сильное воздействие на Джавахарлала, что он «возвращался после ее выступлений ошеломленным, словно во сне». Желание постичь «тайны» теософов привело Джавахарлала к решению стать членом их общества. Как-то он зашел к отцу в кабинет. Тот сидел и скрипел по листу бумаги пером, готовя очередную речь в суде. Смущенный Джавахарлал попросил у отца разрешения посещать теософские собрания. Мотилал нахмурился. Но уже через минуту его строгий взгляд смягчился, он обидно для самолюбия сына рассмеялся и как-то небрежно, словно и не придавал никакого значения этому событию, дал согласие. Потом зашагал по кабинету, закурил, раздувая ноздри и слегка прикусив губу: ему явно было не по душе возросшее влияние Брукса на сына, и он почувствовал к учителю легкую неприязнь.

Джавахарлал молча смотрел, как пласты табачного дыма тянулись за быстро ходившим по кабинету отцом. Наконец Мотилал остановился, положил сыну на плечо большую, приятно тяжелую руку и сказал, что он уже договорился об устройстве Джавахарлала в английскую школу под Лондоном.

Но дальше события, как и опасался Мотилал, стали развиваться совсем не так, как ему хотелось бы. Увлекшись теософией, Джавахарлал стал выглядеть не по возрасту вялым, задумчивым и не в меру благочестивым подростком, сторонящимся людей.

Это тревожило отца, и он все чаще выражал свое недовольство Бруксом.

С самим же Бруксом, однако, тоже происходило что-то неладное: он сделался подозрительным, сумрачным, неприветливым, часто спорил и не соглашался с Энни Безант, своей духовной наставницей. Подавленность Брукса стала еще большей, когда ему на глаза попались статьи, в которых теософы иронически назывались «блаватскософами». Затем в газетах появились скандальные разоблачения «оккультных феноменов» Блаватской. Все это было невыносимо для Брукса: его вера теперь развенчана, высмеяна. Рушилось хрупкое мироздание, которое построил он для себя.

Джавахарлала потрясла весть о внезапной кончине его учителя. Тело Брукса было найдено в реке. Мотивы его смерти остались для всех загадкой.

Тяжело пережив случившееся, Джавахарлал быстро потерял всякий интерес к теософии. Впоследствии он напишет: «Теософы с тех пор упали в моих глазах. Оказалось, что это не избранные натуры, а весьма заурядные люди, которые любят безопасность больше, чем риск, а выгодную службу — больше, чем долю мученика». Вместе с тем о самом Бруксе он сохранит теплую, благодарную память на всю жизнь. Глубокое уважение останется у него и к Энни Безант...

В мае 1905 года вся семья Неру — отец, мать и даже маленькая Сваруп — отправилась в Англию, чтобы проводить Джавахарлала — надежду и любовь родителей — на долгую учебу вдали от дома.

Глава II

Дух юности! Ты ль в тесной клетке счастья?
Средь веток оперением дрожать
Там, наверху, — в твоей великой власти.
Ты — чужеземец, потерявший путь.
Твои не могут крылья отдохнуть -
Ведь ты не знаешь, где гнездо искать.
Полет твой вдаль ничто не остановит.
Твоих немолчных требований рать
Громам небесным грозно прекословит.
Рабиндранат Тагор

13 мая 1905 года, Бомбей — морские ворота Индии.

В глубокой синеве залива и неба, обнявшей город, в прозрачном воздухе слепящей белизной высвечиваются дома на набережной «Мэрин драйв», колонна маяка, стоящие на рейде пароходы, паруса яхт, зубчатая «Башня молчания». Весна все вымыла, освежила.

Только черные грифы с голыми, точно ощипанными шеями, облепившие крученые, как морские канаты, сучья уже засохших деревьев нарушают веселую палитру красок. Мрачные птицы-могильщики терпеливо ждут, когда на вершину «Башни молчания» по обычаю бомбейской секты парсов — выходцев из Персии положат тело умершего, и тогда грифы привычно слетят с деревьев на свой погребальный пир.

На борту комфортабельного лайнера «Македония» не так жарко, как на берегу: с океана веет свежестью. Пропитанный солью воздух свободно льется в грудь, обостряет пресные будничные ощущения. Юноша остро чувствует и радость наступающих в жизни перемен, и волнение перед неизвестным; он сознает в себе силу, смелость и одновременно сомневается, робеет; чувства путаются, захлестывают одно другое.


Еще от автора Александр Васильевич Горев
Непобежденный

В книге рассказывается о жизни и деятельности Михаила Васильевича Зимянина, организатора партизанского движения в годы Великой Отечественной войны, известного дипломата и журналиста, одного из руководителей Коммунистической партии Советского Союза. Многие документы и материалы публикуются впервые. Для всех, кому небезразлична история нашего Отечества.3-е дополненное издание.


Поль Робсон

Книга рассказывает о жизни и творчестве видного деятеля мировой культуры, мужественного борца за демократию и мир Поля Робсона. Биография показана на широком фоне социальной и политической жизни США в период с конца XIX века до наших дней.


Рекомендуем почитать
Русская книга о Марке Шагале. Том 2

Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.


Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра

Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).


Страсть к успеху. Японское чудо

Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Джоан Роулинг. Неофициальная биография создательницы вселенной «Гарри Поттера»

Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.


Ротшильды. История семьи

Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.


Есенин: Обещая встречу впереди

Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.


Рембрандт

Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.


Жизнеописание Пророка Мухаммада, рассказанное со слов аль-Баккаи, со слов Ибн Исхака аль-Мутталиба

Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.


Алексей Толстой

Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.