Нерождённый 4 - [47]

— Дай ему шанс, — я читаю это по уже мёртвым губам своего врага, прежде чем он оседает на палубу.

— Дам, — я отступаю на шаг — кровь, её снова много вокруг. — Даже не думай. Спи спокойно.

* * *

Здесь, на первом уровне шахт, за первым поворотом направо, что-то вроде тюрьмы — ряды одинаковых железных клеток. Их тут много, несколько десятков, но мне нужна лишь одна. Самая дальняя, рядом с огромным чёрным провалом ведущим куда-то в бесконечную бездну шахты.

На полу в клетке сжавшаяся в комок, забившаяся в угол человеческая фигурка.

Таро.

— Ты пришёл за мной? — его глаза сверкают в темноте пещеры.

— Да, — я скручиваю ленту талисмана с засова и отодвигаю его. Формулу, которая не давала Таро шанса убежать, знаю только я и тот, кто приходил кормить его.

— Ты убьёшь меня?!

— Идём, — я отступаю в сторону, пропуская его.

Он не верит мне. Смотрит на меня, а потом на огромную дыру провала рядом с клеткой… неужели, думает что я сброшу его туда?

— Ты идёшь или остаёшься?

Сложный выбор, да. Остаться в клетке, может, навечно или выйти в неизвестное.

Он всё же решается, проскальзывает в приоткрытую дверь клетки, и жмётся к решёткам, не зная, что делать дальше.

— Ты сейчас убьёшь меня? — его взгляд пытается проникнуть внутрь меня, чтобы понять, что ждёт за поворотом коридора шахты.

— Пойдём, — я разворачиваюсь и иду.

Я иду, не оборачиваясь, а он следует за мной — я слышу его легкие шаги. Он идёт за мной, не пытаясь убежать… и в этих лёгких шагах за моей спиной — надежда. Он верит в то, что всё будет хорошо. Ведь я бы не выпустил его просто так, не связанного, не закованного в цепи, если бы собирался убить.

Так мы и идём по широким коридорам шахты, и там, перед самым выходом, наталкиваемся на Кайоши.

— Тебя уже все ждут! За столом! — он налетает на меня как смерч, и только потом видит Таро за моей спиной.

— Ты отпускаешь его! — на лице Кайоши появляется выражение радости, которое он даже не пытается скрыть. — Я так рад! Я рад, что ты делаешь это! Я знаю — тебе не хочется это слышать, но я постоянно думал… я хотел, чтобы он вернулся к отцу, чтобы он увидел его.

— Он увидит его, — я обхожу Кайоши и оглядываюсь на Таро — не хочу чтобы он отстал.

— Ты же быстро? — улыбается Кайоши. — Мне сказать всем, что ты уже идёшь?

— Да. Уже скоро. Пусть наливают вино.

Я не вру, осталось совсем немного и этот день закончится.

Поднимаюсь на Дозорную башню и там замираю дожидаясь, когда Таро встанет рядом.

Показываю на корабль болтающийся между туч. Корабль, на палубе, которого под ветром и дождём лежит тело.

— Ты свободен. Лети.

— А отец? — Таро смотрит на меня не понимая. — Он там?

— Он там.

Он взлетает, а я провожаю его взглядом. Провожаю совсем недолго — это его беда, не моя.

Касаюсь свежей раны на левой руке перетянутой тканью цвета крови — там, сразу под кожей, прожигают мою плоть ядра Сакаи. Ядра Возвышенного. Теперь они мои.

Вот и всё… пора за праздничный стол, за которым меня уже заждались.

* * *

Глава 15

* * *

Прежде чем идти к праздничным столам — их накрыли прямо на главной площади, под отрытым небом, разогнав талисманами мелкий дождь, который накрапывал вот уже пару часов — развязываю повязку на ране.

Слишком сильно жжёт… те, другие ядра не жгли так сильно. Моя плоть, плоть того, кто перерождается в Первородного отторгает их?

Теперь всегда будет так больно?

Пальцами раздвигаю разрезанную кожу в сторону, затем касаюсь синих камней ядер, утонувших в моём мясе… они тихо мерцают, словно извиняясь за боль, которую причиняют сейчас.

Мне пришлось повозиться чтобы добыть их… то обещание, что я дал Сакаи сильно усложнило всё.

Прикончив его я вернулся в крепость, но не к праздничному столу, нет. Я спустился в шахту и там, в нашей тюрьме я нашёл самого крепкого… да, он вполне мог сойти за Сакаи. Не лицом. Телом.

Я увёл его в пустоши и там убил.

Убил, а потом лезвием ножа долго колол его лицо, колол пока оно не стало неузнаваемым. Я раздел его и колол тело — пока оно стало неузнаваемым…ни одной целой тату, ни одного целого клочка кожи… я превратил его в кусок мяса.

Закончив, поднял его на корабль Сакаи и переодел в одежды главы Нода. И потом я снова колол его, превращая одежды в кровавые лоскуты.

Это была неприятная задача, но кто бы её сделал за меня.

Они не узнают его. В том, что я оставил после себя — нельзя никого узнать. Но они узнают одежды своего господина, его оружие и драгоценности — я всё оставил там. Пусть думают, что это был тяжелый бой… бой, которой он проиграл.

А самого Сакаи я унёс и сжёг в печи, как и собирался.

Им нужно было тело, чтобы похоронить — пусть хоронят.

А мне нужны были ядра — и я забрал их.

* * *

— Наконец-то я нашёл тебя! — радуется Кайоши, когда появляется на Дозорной башне, где я мучаюсь, вот уже в третий раз по новому перевязывая рану — нужно сделать так, чтобы повязка не бросалась в глаза за праздничным столом.

— Что там у тебя?! — пугается он, заметив кровь на моих руках.

— Царапина, — успокаиваю его я. — Хидо полоснула зубами.

Он тут же лезет в свою вечную сумку, которая всегда с ним, и не обращая внимания на мои уверения в том, что я уже сделал всё, что нужно, пишет талисман лечения. Пишет, а потом подсовывает под повязку.