Нерождённый 3 - [8]

Жине? Он про ту девушку, которая исчезла за порогом? Она выглядит милой… эти чёрные как смоль волосы и огромные раскосые глаза. И щечки — они у неё круглые и румяные, как у большой куклы. Интересная девушка. Она просто служанка или иногда оказывает Ниру и другие услуги?

Ждать приходится совсем недолго — девушка появляется раньше, чем я успеваю устроиться на своём красном парчовом диване. Появляется с подносом, на котором есть всё, кроме черепа обезьянки и меня это совсем не огорчает.

— Манки всего одна и я съем её сам, если не возражаешь, — Нир кивает на череп на своём подносе.

— Да, конечно, учитель. Вам самая лучшая еда, а я… я обойдусь объедками, — пододвигаю к себе поднос — даже не верится, что вместо того, чтобы сдохнуть, я вкусно позавтракаю в компании Нира.

Девушка одарив меня подносом с едой никуда не исчезает, а вместо этого усаживается на полу рядом с Ниром и начинает нежно и умело массировать ему ступни.

Э….

Кто бы мог подумать, что старик любитель мирских удовольствий.

— Вы меня удивляете, учитель, — говорю я, прежде чем попробовать на вкус странное крохотное крылышко на подносе передо мной. Оно выглядит хрупким, но очень аппетитным. И запах — кажется, именно от него и исходит этот тонкий, и одновременно очень яркий аромат.

— Чем же, Керо? — Нир подцепляет лезвием ножа верхнюю, аккуратно спиленную, часть черепа обезьянки и откидывает её в сторону как крышку. Откидывает и вижу внутри что-то очень сильно похожее на мозги. Это и есть мозги — что еще может быть в голове у обезьяны. Они не выглядят сырыми… и это хорошо.

Крохотной ложечкой Нир подцепляет немного лакомства и отправляет себе в рот. С удовольствием прислушавшись ко вкусу, проглатывает и спрашивает снова:

— Чем именно?

— Там в свой Башне вы казались аскетом, который готов жевать подошвы свои ботинок и одеваться в тряпьё… но, кажется, вы совсем не такой.

Нир отправляет в рот новую ложку с мозгами несчастной обезьянки.

— Роскошь — лишь пыль. — говорит он. — Не она есть основа жизни. И уж точно не она даёт счастье. Впрочем, тебе рано об этом, Керо.

— Эта милая девушка ласкающая ваши уставшие ноги — разве это не крупица счастья? — говорю я и принимаюсь за крылышко крохотной дивной птички.

— Крупица и только, — хмурится Нир и наливает себе вина. — И, кстати, она отлично ласкает не только ноги.

— О! — просто говорю я и откусываю крылышко. Хрупкие нежные косточки легко ломаются под зубами, лаская язык.

Спрашивать, что именно отлично умеет делать Жина я не собираюсь — вряд ли Нир захочет об этот говорить.

— Разве законы Императора не предписывают казнить любого, кто культивирует Тьму? — интересуюсь я, расправившись с крылышком и возжелав еще одно. К счастью, тарелка на моём подносе полна этим изысканным лакомством. К нему не хватает только вина… и я наливаю его себе.

— Предписывают, — соглашается Нир, опустошая свой стакан.

— Но как быть с вами? — спрашиваю в лоб я. — Вряд ли в этих землях найдётся кто-то более опасный чем вы, учитель. И вы культивируете Тьму.

— Император доверяет мне, — Нир тянется к своему кувшинчику с вином. — И на то есть серьёзные причины.

— Серьёзные причины?! — удивляюсь я. Не могу представить, по какой причине можно вообще кому-либо доверять.

Предают все.

Вообще все.

— Однажды я отдал за него всё. Всё, что имел. И даже жизнь. К счастью, Ад вернул мне жизнь — я нужен ему живым, — говорит Нир и делает маленький глоток.

В дверь стучат. Стучат почтительно, явно ожидая ответа.

Нир делает знак и Жина вскакивает на ноги и бежит к дверям. Приоткрывает, выглядывает, выслушивает кого-то, потом поворачивает своё румяное личико к нам.

— Они поймали еще двоих, — говорит она.

— И Каллоса среди них нет, — Нир не спрашивает.

— Нет, господин, — Жина качает головой и вместе с ней качается и аккуратная чёлка на её лбу. — Они спрашивают, что делать с пленниками.

— Близнецов, — говорит Нир подливая себе вина. — А мы послушаем что они нам скажут.

Жина, почти шёпотом, так же, через едва прикрытую дверь, передаёт слова своего господина и прикрывает её.

— Близнецов? — смотрю на старика вопросительно.

Он шевелит пальцами, показывая что эта тема не стоит обсуждения, потом говорит:

— Ты же не просто так оказался в Новом Токио, Керо.

— Не просто так, — я отодвигаю от себя блюдо. Нет я не наелся, но сейчас мне не до еды.

— И ты по прежнему собираешься на Большую Охоту? — он поднимает чашку с вином к лицу и сделав короткий глоток, не опуская, смотрит на меня. Сейчас в его глазах очень много вопросов, и не на все из них я хотел бы отвечать.

— Да. А разве есть другие варианты, учитель?

— Нет. Но ты должен быть готов к тому, что даже победа сделает тебя проигравшим.

— Мне не оставят шахту? — я вспоминаю слова Кайоши. Он тоже говорил о том, что победа в Большой Охоте не решит ничего.

— Всё сложнее, — Нир делает еще один глоток. — Ты правда думаешь, что Сакаи просто так рассказал о шахте на Совете? Ему не стоило это делать — ведь самым правильным, на первый взгляд, было бы просто прикончить тебя с остатками людей. Прикончить и забрать шахту. И молчать о том, что там находится. Кто стал бы здесь осуждать короткую войну одного из Великих кланов севера против полумёртвого клана, который прячется среди хидо и комори в развалинах Древних?