Нерешительный поклонник - [124]

– Лео, Арис, сюда, – позвала Адриана, щелкнув пальцами. Волкодавы, виляя хвостами, немедленно подбежали к ней и, получив свою порцию ласк, покорно улеглись на ковер у ног хозяйки.

Пандора злобно уставилась на женщину, сообразив, что та могла отозвать псов так же легко, как и Колтон. Но Адриана ответила чуть насмешливым взглядом, прежде чем обернуться к мужу. Тот все еще не мог опомниться. Куда девались его обычная сообразительность и быстрая реакция? Вероятно, он все еще пытался понять, каким образом актриса восстала из мертвых.

Пандора, заметив, что своей трусостью поставила себя в неловкое положение, гордо тряхнула головой.

– Как, Колтон, разве ты не рад меня видеть?

– Не особенно. Я думал, тебя нет в живых, – сухо ответил он.

– Да, я уже думала, что умру, но, к счастью, это оказалось не так. И теперь я пришла занять свое законное место.

– Черта с два! – рявкнул Колтон. – У меня только одна жена, та, что сидит на этом диване!

Пандора на секунду сжалась от страха, когда Колтон выступил вперед с таким видом, словно готов перевернуть небо и землю за ту, кого считал своей единственной любовью и супругой. Ярость, с которой он бросился на защиту Адрианы, была для нее хуже пощечины. Однако Пандора не вышла из себя, как рассчитывал Колтон. Вместо этого она с достоинством объяснила:

– По закону я твоя жена. И никакие слова и действия не могут этого изменить.

– Но я разрешил преподобному Гудфеллоу обвенчать нас только для того, чтобы дать Женевьеве свою фамилию!

– Женевьеве?

– Ребенку, которого ты родила. Впрочем, весьма сомневаюсь, что он мой. Похоже, ты обманула меня для каких-то своих целей, и я обязательно узнаю, в чем дело. Скорее всего корысть.

– Корысть? Это еще что такое?

– Деньги, золото – выгода, одним словом.

– О, Колтон, как ты можешь считать, что я так низко пала! Женевьева наша дочь, и, как ее мать, я всего лишь хочу быть с ней… и с тобой.

Колтон задумчиво нахмурился и поднял глаза к потолку.

– Сколько времени прошло с твоей предполагаемой кончины? Полгода? Семь месяцев? И за все это время ты ни разу не вспомнила о ребенке. Уверен, однако, что ты развлекалась, кутила и ни в чем себе не отказывала. Так почему же явилась сейчас? Деньги кончились? Или любовник бросил тебя ради новой игрушки?

Заметив, как сверкнули ее глаза, Колтон решил, что последнее предположение наиболее верно.

– Значит, так оно и есть? Очередной богатый обожатель тебя бросил, и ты решила выжать из меня все что возможно?

– Но я хотела видеть Женевьеву, Колтон! Она моя дочь… как, впрочем, и твоя.

– Неужели? – саркастически бросил Колтон.

– Разумеется. Как ты мог забыть о вашей фамильной родинке! Прикажи Элис принести девочку, и я освежу твою память! Родимое пятно – неоспоримое доказательство принадлежности к твоему роду!

Адриана уже собиралась объяснить, что Элис здесь больше не служит, но Колтон едва заметно покачал головой, словно прося помолчать. Поэтому она поплотнее сжала губы.

– Я попрошу горничную принести ребенка, – коротко ответил он.

– Женевьева? – усмехнулась Пандора. – Что это за имя? Только не говори, что это придумала она, иначе придется срочно найти другое, более подходящее, как только я выгоню из дома маленькую шлюшку, пытающуюся занять мое место!

Адриана сжала лежавшие на коленях руки, чтобы удержаться от достойного ответа на оскорбление.

– Так девочку назвала ее светлость, вдовствующая маркиза.

– Мать Колтона, хотите сказать, – ликующе рассмеялась Пандора. – Как ни ненавижу я титулы, все же приятно будет слышать что мои так называемые друзья обращаются ко мне ваша светлость, маркиза Рэндвулф. Скоро они будут лизать мои башмаки и предлагать роли, которые прежде давали всякому отребью.

– Думаю, у моего мужа на уме нечто совсем другое, – спокойно откликнулась Адриана. – Во всяком случае, я пока не рассчитывала бы на поклонение ваших друзей.

– Что бы там Колтон ни выделывал, – фыркнула Пандора, – ему не отвертеться. Да знаете ли вы, что у меня есть доказательство? Документ, им подписанный, подтвердит наш брак.

Адриана молчала, не зная, что теперь последует. Волны слабости и тошноты захлестывали ее. В глазах было темно. Казалось, из жизни только что ушли радость и смысл. Даже мысли о ребенке, тревожно ворочавшемся в чреве, не утешали ее.

– Жени меняют пеленки, – известил вернувшийся Колтон. – Сейчас ее принесут.

– Мы должны серьезно поговорить о нашем ребенке и нашем браке, – заявила Пандора, выступив ему навстречу с протянутой рукой, словно взывала к лучшим его чувствам.

Даже если бы в этот миг у ног Колтона ударила молния, он и то не среагировал бы быстрее. Отскочив, он проворно переступил через собак, охранявших Адриану, после чего уселся на диван рядом с молодой женой, сжал ее пальцы и прислонил их сомкнутые руки к ее округлому животу. Его дерзкая фамильярность вряд ли была бы уместна в обществе посторонних, но в присутствии этой гостьи казалась вполне правомерной.

От Пандоры не ускользнул смысл его жеста. Колтон сделал выбор: никто другой ему не нужен.

Пандора задыхалась от раздражения. Эта девчонка постоянно ставит ее на место! А от сознания того, что последний любовник бесцеремонно указал ей на дверь, на душе становилось еще горше.