Неразумная обезьяна - [11]

Посылка 1: Греческие философы – путешествующие во времени роботы-убийцы.

Посылка 2: Сократ – греческий философ.

Заключение: Следовательно, Сократ – путешествующий во времени робот-убийца.

При всей нелепости этого утверждения логика его безупречна: если согласиться с посылками, то из них с неопровержимостью следует именно такой вывод. Понятно, что одного только корректного логического синтаксиса недостаточно; для того чтобы дедуктивное суждение было верным, необходимы валидная логика и истинные посылки. При таких прямолинейных примерах может создаться впечатление, что оценка верности суждений дело весьма простое. Увы, это не всегда так – дьявол, как обычно, прячется в деталях. Именно формальные ошибки, являющиеся простыми и очевидными ошибками в логической структуре, делают аргумент непригодным. Некоторые аргументы такого рода могут быть удивительно темными, ловко встроенными в демагогическую риторику. Вспомним аргументы, использованные папой Стефаном против его умершего предшественника:

Посылка 1: Невиновный сумеет защитить себя.

Посылка 2: Формоз не смог защитить себя.

Заключение: Следовательно, Формоз виновен.

Заключение здесь выводится из утверждения, не имеющего под собой никакой почвы. Существует масса причин, по каким невиновный человек не может себя защитить. Невиновный может прикрывать чужие преступления или отказывается признать неправедный суд. Возможно даже, что невиновный попросту мертв, как это было в случае Формоза. Эта логическая ошибка называется отрицанием антецедента, или ошибкой инверсии. Только на основании того, что X влечет Y (“невиновный человек себя защитит”), ошибочно допускают, что отсутствие X влечет за собой отсутствие Y (“Формоз не смог защититься, значит, он виновен”). Несмотря на поверхностное впечатление безупречной логики, она в данном случае страдает внутренним изъяном. Греческие философы продемонстрировали опасности ошибки инверсии еще в античные времена, но это не остановило ее сомнительное использование теми, кто должен был видеть данные опасности лучше других, – например, папой Стефаном.

Проблема логических ошибок, подобных этой, заключается в том, что они часто приводят к кажущимся разумными заключениям, маскируя более серьезные вещи. Для того чтобы выявить такую ошибку, надо дать себе труд порассуждать. Например, можно поменять местами причину и следствие: если нам говорят, что из X следует Y, то представляется вполне разумным предположить, что эта зависимость работает в обе стороны и из Y следует X. Обратимся еще раз к Сократу:

Посылка 1: Все люди смертны.

Посылка 2: Сократ был смертным.

Заключение: Следовательно, Сократ был человеком.

На первый взгляд эти утверждения кажутся превосходными – вывод вполне согласуется с простым здравым смыслом, а посылки представляются разумными. Но хотя заключение и верно, аргумент некорректен, ибо у нас нет никаких причин считать, что если из X следует Y, то из Y следует X. Такой логический ляп называют утверждением консеквента, или ошибкой конверсии. Это на удивление широко распространенная ошибка, потому что в результате такое неверное утверждение может привести к вроде бы верному выводу из весьма шаткой логической структуры. Однако “точные попадания” подобных рассуждений являются лишь делом слепого случая. Структура аргумента всегда не валидна, даже если она ведет к кажущемуся приемлемым результату; заменив в вышеприведенном примере “людей” “собаками”, мы получим такие же корректные посылки, но они приведут нас к ложному заключению:

Посылка 1: Все собаки смертны.

Посылка 2: Сократ был смертным.

Заключение: Следовательно, Сократ был собакой.

Или возьмем более предметный пример:

Посылка 1: Париж находится в Европе.

Посылка 2: Я нахожусь в Европе.

Заключение: Следовательно, я нахожусь в Париже.

Возможно, это абсолютно верно в отношении 2,1 миллиона жителей Парижа, но ложно в отношении подавляющего большинства из 500 миллионов человек, живущих в Европе. В данном случае утверждение консеквента приводит к выводу о том, что люди, живущие в Дублине, Лондоне, Берлине, Брюсселе или во множестве других европейских населенных пунктов, на самом деле находятся в Париже, огромными толпами атакуют метро и выстраиваются в гигантские очереди у подножия Эйфелевой башни. То, что вывод верен в отношении парижан, – дело случая. Но именно потому, что подобные рассуждения могут попадать в цель, их довольно часто используют в спорах, несмотря на их сущностную порочность.

Ошибку конверсии легко заметить в таких примерах, какие были приведены выше, но их можно применять более тонко и не так прямолинейно, и тогда даже относительно проницательный человек может пасть жертвой замаскированного мошенничества. К замаскированной версии утверждения консеквента часто прибегают в рекламе предметов роскоши – от духов до спортивных автомобилей. На рекламных плакатах такого рода изображены, как правило, успешные и привлекательные люди. Логика подобного сценария заключается в том, что всякий, кто покупает данный предмет, автоматически становится социально и сексуально привлекательным. Однако те из нас, кому приходилось видеть полного человека средних лет за рулем спортивного автомобиля, признают, что этот вывод ложен и неверен.