Нераздельные - [19]
«Этот ее бойфренд как раз в возрасте расплетения. Чертовому негодяю до семнадцати еще как минимум несколько месяцев. А если они отзовут Параграф-17, тогда в запасе будет еще год. Проблема только, что его жалкие родители не отдадут его в расчлененку. Само собой. Они ж, небось, наркоши, а то, может, еще что похуже. Пустили сыночка в свободное плавание. Если ты не в состоянии воспитать ребенка как следует, он вырастет сорняком, а сорняки положено выпалывать. Подонки, чтоб их, это все их вина!»
— Фрэнк! Господи! Ты там заснул что ли?! Осторожнее!
— Я осторожно. Ветер налетел.
— Так выправь по ветру! Не хватало еще, чтобы гребаная рука долбанулась о гребаный пьедестал и свалилась на землю, как гребаный дохлый кит!
Везде: на кране, на земле и на самой статуе — установлены камеры для слежения за ползущей вверх рукой; но мониторы не дают полной и ясной картины — это совсем не то что смотреть живым глазом. Фрэнк наклоняется в сторону, смотрит сквозь широкое стекло кабины на руку, слегка поворачивающуюся под ветром, и подстраивает натяжение тросов подобно тому, как поправляют венецианские жалюзи; кисть с факелом наклоняются под углом в 45 градусов. При этом положении груз принимает ветер иначе, что способствует более плавному подъему. Еще минута — и рука поднимается над пьедесталом; Фрэнк подводит ее ближе к статуе.
«Скрести дворнягу с дворнягой, и получится дворняга. Что годится для собак, годится и для людей. Родители этого скота, небось, все время под кайфом, так что даже ордер подписать не в состоянии. Есть вещи, которые нельзя оставлять на усмотрение родителей, особенно когда их самих надо было расплести еще до того, как они начали размножаться. Хорошо хоть подняли вопрос об обязательном расплетении хулиганов-подростков. Если этот закон пройдет, может, проблема разрешится сама собой. А нет — так у меня есть родич, который знает одного парня, который знает другого парня, у которого есть знакомый орган-пират. Придет, заберет щенка, и поминай как звали. Только одна закавыка — у меня ж на это пороху не хватит».
— Отсюда, снизу, вроде все хорошо. Фрэнк, ты в порядке? Что бы ни случилось, не опускай руки! — Тут начальник ржет: — «Не опускай руки»! — По всей вероятности, сам не заметил, как отмочил шутку.
— Рука помощи мне бы не помешала, — отвечает Фрэнк, и начальник опять ржет. Фрэнк увеличивает угол до восьмидесяти градусов. Рука с факелом висит теперь на паутине тросов почти вертикально.
Без правой руки статуя смахивает на Венеру Милосскую: угрюмая, какая-то бессильная… Совсем не та аллегория Свободы, которую в старые времена видели иммигранты, сходившие на берег соседнего острова, Эллис-айленда; но ничего не поделаешь — оригинальная рука отжила свое. Медная оболочка и внутренняя арматура были попросту слишком тяжелы и с годами ослабли. Опасаясь, как бы рука не поддалась усталости металла да ненароком не отвалилась во время очередного шторма, власти решили заменить ее на другую, из более легкого и прочного сплава алюминия с титаном. Или что-то в этом роде. Единственная проблема — новая рука серебристо-серая, а не бледно-зеленая. Ну да высоколобые парни из конструкторского бюро наверняка уже придумали, как покрасить ее в тон статуе. Это не его, Фрэнка, проблема.
«Моя проблема — сопляк, с которым встречается моя дочь. Тут еще жена орет на меня, как будто это я виноват. А что я-то могу поделать?!»
«Ты не должен был давать ей столько свободы, Фрэнк! А ну как она забеременеет? Что тогда?»
«Что-что… Подкинет на чужой порог, вот что. И поделом, как говорится, если ума нет. Или выйдет замуж за этого имбецила. Кошмар…»
— Давай помалу! — взывает с земли прораб. — Посади ее на место, Фрэнк, легко, словно поцелуй!
Фрэнк включает лазерную систему наведения и откидывается в кресле. Теперь от него ничего не зависит. Это как стыковка космического корабля — все делает компьютер с хирургической точностью до миллиметра. Крановщик наблюдает за картинкой на многочисленных экранах: вот рука подводится к специальным пазам, сделанным в тунике мисс Свободы, вот она входит в них с глубоким мягким звоном, эхо которого отдается во всем теле Фрэнка. Внизу бригада строителей разражается аплодисментами.
Теперь за дело принимается команда корабелов-сборщиков — закрепление руки больше похоже на сборку судового корпуса. Неделю будут сваривать, спаивать, соединять на молекулярном уровне, так чтобы сталь и медь срослись с новым сплавом. Опять-таки это не его, Фрэнка, проблема. Завтра он возвращается к работе на строительстве роскошного небоскреба на Верхнем Вест-Сайде — обычный небесный жокей, оператор обычного высотного крана, таскающий балки на восемьдесят восьмой этаж. Меньше ответственности — меньше стресса.
И когда, наконец, он сможет избавиться от непутевого бойфренда своей дочери и в доме воцарится покой, дела пойдут куда веселее.
8 • Кэм
Камю Компри — очень счастливый молодой человек. И все же…
Камю — в высшей степени целеустремленный молодой человек. Вот только он не знает, сам ли ведет себя к этой цели или его направляет кто-то другой.
Сидя на балконе и озирая океан с высоты молокайского утеса, Кэм размышляет о смысле своей короткой жизни, начавшейся несколько месяцев назад. До этого он существовал в виде девяноста девяти фрагментов других людей. Вообще-то, у него есть подозрения, что их значительно больше, просто «девяносто девять» — приятная для уха аллитерация. Хорошо для прессы. Хорошо для паблисити. Вся «жизнь» Кэма — сплошное паблисити. Остается только выяснить, почему это так. Почему «Граждане за прогресс» вложили в него столько денег? Почему армия Соединенных Штатов «купила» его, словно он какое-то имущество? Да, весьма ценное, но всего лишь имущество. Когда-то его очень мучили все эти вопросы. Больше не мучают. По некой причине.
Мир без голода и болезней, мир, в котором не существует ни войн, ни нищеты. Даже смерть отступила от человечества, а люди получили возможность омоложения, и быстрого восстановления от ужасных травм, в прежние века не совместимых с жизнью. Лишь особая каста – жнецы – имеют право отнимать жизни, чтобы держать под контролем численность населения.Подростки Ситра и Роуэн избраны в качестве подмастерьев жнеца, хотя вовсе не желают этим заниматься. За один лишь год им предстоит овладеть «искусством» изъятия жизни.
Калифорния охвачена засухой. Теперь каждый гражданин обязан строго соблюдать определенные правила: отказаться от поливки газона, от наполнения бассейна, ограничить время принятия душа. День за днем, снова и снова. До тех пор, в кранах не останется ни капли влаги. И тихая улочка в пригороде, где Алисса живет со своими родителями и младшим братом, превращается в зону отчаяния. Соседи, прежде едва кивавшие друг другу, вынуждены как-то договариваться перед лицом общей беды. Родители Алиссы, отправившиеся на поиски воды, не вернулись домой, и девушка-подросток вынуждена взять ответственность за свою жизнь и жизнь малолетнего брата в свои руки. Либо они найдут воду, либо погибнут. И помощи ждать неоткуда…
В мире идет великий Праздник. Празднуют боги — «вещества». Хиро, Коко, Мэри-Джейн и прочие. Они спускаются вниз, на землю, чтобы соблазнять людей. Но они не могут спуститься по собственной инициативе — люди должны их призвать. И люди призывают. А потом не могут вырваться из удушливых объятий «богов». На удочку Рокси (оксиконтина, сильнейшего анальгетика, вызывающего страшную зависимость) попался хороший мальчик Айзек. Его сестра Айви, страдающая от синдрома дефицита внимания, сидит на аддералле. Как брат с сестрой борются с «богами», кто выигрывает, а кто проигрывает в этой битве, как «боги», которые на самом деле демоны, очаровывают человечество и ведут его к гибели — вот о чем эта книга. Нил Шустерман и его сын Джаррод подняли тему опиоидов в США.
Заготовительный лагерь «Веселый дровосек» уничтожен, однако родители продолжают отправлять своих детей на «разборку», как только те перестают соответствовать их ожиданиям. Счастливчики, кому удалось спастись, укрываются в убежище.Сторонники «разборки» создают нового «человека», соединив в нем лучшее, что взяли от погибших подростков. Продукт «сборки» – обладает ли он душой? И как его судьба оказалась связанной с жизнью Коннора и Рисы?
Ник и Элли погибают в автомобильной катастрофе. После смерти они попадают в Страну затерянных душ — своего рода чистилище, находящееся между раем и адом. Ник доволен создавшимся положением, а Элли готова отдать буквально все, вплоть до собственного тела, лишь бы выбраться из странного места, в которое они попали.
Родители шестнадцатилетнего Коннора решили отказаться от него, потому что его непростой характер доставлял им слишком много неприятностей. У пятнадцатилетней Рисы родителей нет, она живет в интернате, и чиновники пришли к выводу, что на дальнейшее содержание Рисы у них просто нет средств. Тринадцатилетний Лев всегда знал, что однажды покинет свою семью и, как предполагает его религия, пожертвует собой ради других. Теперь, согласно законам их общества, Коннор, Риса и Лев должны отправиться в заготовительный лагерь и быть разобранными на донорские органы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Реальности больше нет. Есть СПЕЙС – альфа и омега мира будущего. Достаточно надеть специальный шлем – и в твоей голове возникает виртуальная жизнь. Здесь ты можешь испытать любые эмоции: радость, восторг, счастье… Или страх. Боль. И даже смерть. Все эти чувства «выкачивают» из живых людей и продают на черном рынке СПЕЙСа богатеньким любителям острых ощущений. Тео даже не догадывался, что его мать Элла была одной из тех, кто начал борьбу с незаконным бизнесом «нефильтрованных эмоций». И теперь женщина в руках киберпреступников.
Извержение Йеллоустоунского вулкана не оставило живого места на Земле. Спаслись немногие. Часть людей в космосе, организовав космические города, и часть в пещерах Евразии. А незадолго до природного катаклизма мир был потрясен книгой писательницы Адимы «Спасителя не будет», в которой она рушит религиозные догмы и призывает людей взять ответственность за свою жизнь, а не надеяться на спасителя. Во время извержения вулкана Адима успевает попасть на корабль и подняться в космос. Чтобы выжить в новой среде, людям было необходимо отказаться от старых семейных традиций и религий.
После событий на Кладбище Коннор и Лев опять в бегах. Но на этот раз они не просто стараются не попасть в руки властей. Их цель – найти Соню, ту, что помогла сотням беглецов избежать страшной участи. А еще много лет назад она была женой ученого, создавшего саму технологию разборки.В это время первый в истории человек, составленный из частей других людей, Камю Компри, пытается завоевать любовь Рисы. Но для начала ему предстоит разобраться с таинственной организацией «Граждане за прогресс»…
Вставная новелла, дополнение к трилогии Unwind ("Обречённые", а в офицальном переводе - "Беглецы") рассказывает о том, что толкнуло Лева на путь терроризма.
Книга новелл по миру «Обреченных на расплетение». Некоторые написаны только Нилом Шустерманом, другие — в соавторстве с различными писателями, в том числе и с его сыновьями; одни рассказывают о знакомых и полюбившихся героях, другие — о людях, не участвующих в действии романов, — но все они дополняют основной цикл и придают ему новые яркие краски.
Родители 16-летнего Коннора решили отказаться от него, потому что его непростой характер доставлял им слишком много неприятностей. У 15-летней Рисы родителей нет, она живёт в интернате, и чиновники пришли к выводу, что на дальнейшее содержание Рисы у них просто нет средств. 13-летний Лев всегда знал, что однажды покинет свою семью и, как предполагает его религия, пожертвует собой ради других. Теперь, согласно законам их общества, Коннор, Риса и Лев должны отправиться в заготовительный лагерь и быть разобранными на донорские органы.