Неприятности – мое ремесло - [39]

В три часа я последний раз позвонил в «Карильон». Потом выключил свет и лег спать.

Утром ничего не изменилось. Я попытался найти рыжеволосую девушку. В телефонном справочнике обнаружилось двадцать восемь человек по фамилии Гленн, в том числе три женщины. Одна не снимала трубку, две другие ответили, что они не рыжие, причем одна из них выразила готовность продемонстрировать цвет волос.

Я побрился, принял душ, позавтракал, пешком прошел три квартала вниз по склону холма к себе в контору.

В маленькой приемной перед моим кабинетом сидела мисс Гленн.

5

Я отпер вторую дверь, и девушка вошла и села на тот самый стул, где вчера вечером сидел Лу. Я открыл окна, запер наружную дверь приемной и поднес спичку к незажженной сигарете, которую девушка держала в левой руке без перчатки и без колец.

На ней была блузка и клетчатая юбка, поверх накинуто свободное пальто. Шляпка, плотно облегающая голову и скрывавшая почти все волосы, давно вышла из моды, что наводило на мысль о черной полосе в жизни девушки. Без макияжа она выглядела лет на тридцать, и ее лицо было очень усталым.

Рука, державшая сигарету, казалась напряженной. Я ждал, пока гостья заговорит сама.

Мисс Гленн смотрела в стену над моей головой и молчала. Подождав немного, я набил трубку и закурил. Потом встал, подошел к двери в коридор и подобрал пару писем, просунутых в щель под дверью.

Вернувшись за стол, я просмотрел письма, одно из них перечитал дважды – как будто в кабинете я был один. Все это время я не смотрел на девушку и не обращался к ней, хотя исподволь наблюдал. Похоже, она никак не могла собраться с духом.

Наконец мисс Гленн пошевелилась. Открыла большую черную сумку из лакированной кожи, вытащила перетянутый резинкой толстый конверт желтого цвета, сняла резинку и замерла неподвижно, зажав конверт между ладонями. Голова ее была немного откинута назад, серый сигаретный дым поднимался от уголков рта.

– Лу сказал, чтобы я обратилась к вам, если меня прижмет, – медленно выговорила она. – Так вот, меня прижало, и очень сильно.

– Мы с Лу добрые друзья. – Я смотрел на желтый конверт. – Для него я сделаю все – в разумных пределах, конечно. А иногда и больше, как вчера вечером. Но это не значит, что мы с ним всегда заодно.

Она опустила непотушенную сигарету в стеклянную чашу пепельницы. В глазах девушки внезапно вспыхнул мрачный огонь и так же внезапно погас.

– Лу мертв, – произнесла она без всякого выражения.

Я потянулся к пепельнице и тыкал карандашом в тлеющий кончик сигареты, пока он не перестал дымиться.

– Двое парней Каналеса прикончили его у меня на квартире, – продолжала она. – Один из них стрелял из маленького пистолета, похожего на мой. Я потом проверила – мой пропал. Я провела ночь с мертвецом… пришлось.

Неожиданно она отключилась. Глаза закатились, голова поникла и ударилась о крышку стола. Девушка лежала неподвижно, выпустив конверт из обмякших рук.

Я распахнул тумбу письменного стола, достал бутылку со стаканом, плеснул в стакан виски, обошел вокруг стола, приподнял девушку и посадил прямо. Потом прижал стакан к ее губам – достаточно сильно, чтобы вызвать боль. Она с усилием глотнула. Часть виски пролилась и потекла по подбородку, но глаза мисс Гленн снова стали осмысленными.

Я поставил стакан перед ней и вернулся на место. Клапан конверта приоткрылся, и я увидел деньги, пачки денег.

– Мы попросили в кассе крупные купюры, но все равно получилась толстенная пачка. – Она говорила каким-то сонным голосом. – Тут ровно двадцать две тысячи. Несколько сотенных я взяла себе. Лу беспокоился. Говорил, что Каналесу не составит труда догнать нас. Даже поехав за нами, вы ничего не смогли бы сделать.

– Каналес лишился своих денег на глазах у всех. Отличная реклама, хотя и неприятно.

Она продолжала говорить, будто не слышала моих слов:

– Проезжая по городу, мы увидели таксиста, сидевшего в припаркованной у тротуара машине, и в голову Лу пришла блестящая идея. Он предложил парню сотенную, чтобы тот позволил нам пересесть в его такси и добраться до Сан-Анджело, а сам бы пригнал «бьюик» к отелю. Парень согласился, мы отъехали на соседнюю улицу и поменялись машинами. Было как-то неловко обманывать вас, но Лу сказал, что вы не обидитесь. А у нас появлялся шанс смыться, ничего не объясняя. Лу не вернулся в отель. Мы взяли другое такси и поехали ко мне. Я живу в Хобарт-Армз, дом номер восемьсот на Саут-Минтер. Там не нужно отвечать на вопросы портье. Мы поднялись ко мне, вошли, включили свет и в проеме между столовой и гостиной увидели двух парней в масках. Один маленький и худой, а второй здоровенный детина с сильно выдающимся вперед подбородком, выпиравшим из-под маски, словно полка. Лу дернулся, и громила тут же выстрелил в него. Пистолет издал какой-то глухой треск, Лу упал и больше не шевелился.

– Наверное, эти двое меня и оглушили. Я вам еще не успел рассказать.

Похоже, этих слов она тоже не слышала. Ее напряженное лицо было бледным и безжизненным, как штукатурка.

– Пожалуй, мне не помешает еще виски, – сказала она.

Я налил две порции, и мы выпили.

– Они нас обыскали, – продолжила рассказ девушка. – Но денег у нас не было. По дороге мы остановились у ночной аптеки, взвесили пакет и отправили посылкой на адрес местного почтового отделения. Они перерыли всю квартиру, хотя понимали, что мы только вошли и не могли спрятать деньги. Потом громила сбил меня с ног своим кулачищем, а когда я очнулась, они уже исчезли. Я была одна, а на полу лежал мертвый Лу.