Неприступные стены - [23]

Оливия лишь покачала головой. Как он умеет все вывернуть и представить так, что она же и виновата. Да что толку теперь искать виновных?

— Подожди, пока я оденусь, — тоном, не терпящим возражений, велел Марко. — А потом, мы продолжим наш деловой разговор за бокалом виски. Больше, как я понимаю, ты ничего не можешь предложить. Может, только пару пощечин, но я не хочу, спасибо.

— Я иду в душ, — процедила Оливия. — Увидимся внизу.

Она круто повернулась и вышла из спальни, усиленно моргая, чтобы слезы не покатились по щекам.

Добравшись до спальни, она заперла дверь.

Под успокаивающими теплыми струями воды гнев ее поутих. Она вышла из крошечной душевой кабинки и обвела глазами свою спальню. Вся жизнь ее была здесь, в этой большой уютной комнате. Вот на полках, среди серьезных и нужных вещей, примостились ее любимые мягкие игрушки и куклы. Вот фотографии в разномастных рамках. Оливия в подгузниках, Оливия на качелях, Оливия в школьной форме, Оливия на выпускном балу. С мамой, с папой. Иногда с обоими. А вот в углу другая часть ее жизни — пишущая машинка, рядом стопка чистой бумаги, а в ящике стола — наброски ее новой книги и издательские договора. Сколько дней она уже не прикасалась к работе?

Неожиданно ошеломляющие, катастрофические события последних дней подступили во всей реальности. Бедный Джонни, у него никогда не будет счастливого безоблачного детства, какое было у нее. И не будет такого дома.

Она обхватила себя руками за плечи и дала волю слезам. Сколько она просидела так, сотрясаясь от рыданий и не заботясь утирать слезы, она не знала. Негромкий стук в дверь заставил ее подскочить.

Она услышала, как поворачивается ручка, и похвалила себя за предусмотрительность. Незачем Марко видеть, что она плачет, закутавшись в мокрое банное полотенце. Она поспешно вытерла слезы.

— Если ты не спустишься через пять минут, я взломаю дверь, — сказал за дверью Марко.

— Ладно, спускаюсь, — буркнула она.

В голосе Марко было столько холодной решимости, что она не сомневалась: взломает и не задумается. Поэтому она отправилась в ванную и умылась — сначала горячей, потом холодной водой. Вернулась в комнату, достала из ящика чистое белье, оделась. Натянула джинсы и тонкий голубой свитер.

В одном Марко прав, подумала она устало. Поговорить им надо. Независимо от секса, усмехнулась она.

Оливия подошла к туалетному столику и внимательно посмотрела на себя в зеркало. С изумлением она поняла, что внешне ничуть не изменилась. Несмотря на приобретенный опыт, на нее смотрела та же девочка-подросток. Без косметики, с распущенными волосами она выглядела как школьница. Поэтому многие обращаются с ней как с ребенком. Что ж, по крайней мере, одному человеку придется отнестись к ней серьезно.

Она сунула босые ноги в сабо и отправилась вниз, полная мрачной решимости. Только решимость ее рассыпалась в прах, когда она увидела за кухонным столом Марко. Он уже поставил чашки и блюдца и теперь поглядывал на кофеварку. Так странно было видеть супермена Марко за этим простым, таким домашним занятием.

— Я думала, ты выпить хочешь, — неприветливо сказала Оливия.

Марко пожал обтянутыми кашемировым свитером широкими плечами.

— Я подумал, что лучше обойтись без алкоголя. Мне нужно, чтобы ты могла принять взвешенное решение. — Он прищурился. — Чтобы не было потом криков, слез и упреков. И сожалений об ошибке.

От язвительности в его тоне Оливия опять разозлилась.

— Я и не собиралась, — вскинула она голову.

Как смеет он намекать, что она была неискренна!

— И это говорит девушка, с которой я провел несколько незабываемых недель, и которая потом заявила, что все это было ошибкой?

Оливия не смогла выдержать его взгляд и отвела глаза. Чтобы сгладить неловкость, она выдвинула стул и села. Лишь после этого в упор взглянула на него и твердо сказала.

— Могу лишь обещать, что наша настоящая договоренность будет оформлена в законном порядке.

Циничная улыбка заиграла у него на губах.

— Посмотрим, посмотрим.

Повернувшись к ней спиной, он стал разливать кофе.

— Черный и один кусочек сахара, так?

Он помнит, удивилась Оливия. Пристыженная, она, молча, кивнула, но, когда Марко протянул ей чашку, она взяла ее твердой рукой. Учусь у него, усмехнулась Оливия. Она сделала глоток горячего оживляющего напитка и стала ждать продолжения.

Он осушил свою чашку одним глотком и поставил ее на блюдечко. Трудно было поверить, что еще полчаса назад они лежали, обнаженные, в постели. А сейчас он был так сдержан, так холоден, что она в который раз удивилась его самообладанию.

Он пододвинул свой стул к ней поближе и уселся на него верхом, сложив руки на спинке. Она невольно опустила взгляд туда, где джинсы натянулись, обрисовывая контуры его тела. Его голос отвлек ее от непрошеных мыслей.

— Так вот, Оливия. Ковердейл-парк и как с ним поступить — вот в чем вопрос, — коротко бросил он.

Оливия приподняла голову, борясь с подступающим стыдливым румянцем. Откуда у нее эти порочные мысли?

— Прежде всего, сделай милость, утоли мое любопытство. Как тебе удалось получить часть моего дома? У меня все еще в голове не укладывается, как отец мог продать половину Ковердейл-парка, даже не поставив меня в известность.