Непристойное предложение - [50]

— Ничего, — сказала Эвелин. — Господин Какабульке и я все равно еще заняты работой. Он монтирует новые дверцы на кухонные шкафы, а я подбираю подходящий тон краски. Я думаю, что чисто-белый будет слишком ярок, поэтому скорее всего остановлюсь на ванильном, ты не возражаешь?

Я думала совершенно о другом.

— Господин Кабульке все еще на работе? — недоверчиво спросила я. — В такую пору?

Часы на аптеке напротив показывали 22.20, мне хотелось задушить Эвелин.

— Не беспокойся, — успокоила меня она. — Он делает все бесплатно. — Она понизила голос. — Я думаю, ему не очень хочется идти домой: его жена — настоящая ведьма. — На заднем фоне послышалось какое-то бормотание. — Все в порядке, господин Какабульке?

— Мне осталось только снять п-п-подоконник, — раздалось в трубке нечто, очень похожее на г-г-голос господина Кабульке. — Но это мы сейчас од-д-долеем.

Или они используют имитатор голосов, или господин Кабульке действительно еще был там и занимался дверцами.

— Ну, тогда приятного вечера. — Слегка обескураженная, я повесила трубку.

Несколько минут я задумчиво смотрела на аппарат, затем решительно набрала номер офиса. Однако там работал лишь автоответчик.

«Вы позвонили, когда наш рабочий день уже закончился, — услышала я голос Штефана. Несмотря на сухость и официальность текста, звучал он очень сексуально. Я, полная страстного желания, слушала его. — Вы можете сообщить свое имя, цель звонка и контактный телефон, и мы обязательно перезвоним вам в ближайшее время».

Ах нет, нет. Цель звонка была не до конца ясна и мне самой. Если бы Штефан снизошел до того, чтобы ответить лично, я скорее всего просто сказала бы ему: «Я очень хотела услышать твой голос».

Где же его носит? Может быть, играет со своим другом Адамом в сквош? Но на улице все еще было тридцать градусов. Жарковато для сквоша.

На карте еще оставались деньги, и я решила позвонить Элизабет. К счастью, она не улеглась спать. Неудивительно при такой температуре воздуха.

— Что ты делаешь? — плаксиво спросила я.

— Мы с Ханной сидим в детском бассейне и пьем розовое вино, — сказала Элизабет. — Мы решили переночевать прямо здесь.

— Звучит освежающе.

— Да, заходи, — предложила Элизабет. — Еще одно место у нас найдется. И есть еще достаточно колотого льда. Мы бросаем кубики в бокалы и в купальники.

— Друг другу?

— Нет, каждая себе, — ответила Элизабет и хихикнула.

Я вздохнула:

— Элизабет, Штефана нет дома, и в офисе его тоже нет.

— Да, но это совершенно ничего не значит, — ответила Элизабет. Похоже, розовое привело ее в прекрасное расположение духа. При прочих условиях она бы уже начала нервничать и злиться на меня, едва услышав имя Штефана. — При такой жаре он совершенно спокойно мог предпринять вылазку на Баггерзее. Ох, ты думаешь, что он отправился в путь с Эвелин?

— Нет, — сказала я. — Она с господином Кабульке продолжает делать ремонт у нас на кухне.

— Тогда тем более все прекрасно.

— Нет, не прекрасно, — всхлипнула я. — У меня такое чувство, что Штефан вообще не хочет больше со мной общаться. Я даже не знаю, где он проводит сегодняшний вечер. Может быть, Эвелин солгала и он все-таки дома, но не захотел со мной разговаривать. У него, мне кажется, возрастной кризис.

— Ах, я так не думаю. Он просто мужчина, а мужчины время от времени начинают дурить, — заметила Элизабет. — Кризис наступает позже, правда, Ханна?

— Мужчины — те еще бестии, — услышала я голос Ханны. — Они появляются только тогда, когда вся работа уже сделана.

— Она немного перебрала, — пояснила Элизабет. — А Эвелин, значит, ремонтирует вашу кухню? Ненормальная. Но тебе действительно повезло.

— Да, но за это я, кажется, скоро потеряю мужа.

— Не оставляй своего мужа, он скоро опять будет в моде! — захохотала Ханна.

— Она как раз не собирается его оставлять, Ханна.

— Это хорошо, потому что женщина без мужчины — все равно что рыба без трактора, — выдала Ханна и икнула.

— Велосипеда, Ханна, велосипеда.

— Зачем я в это ввязалась? — вздохнула я. — У меня с самого начала было плохое предчувствие. Из-за этого миллиона у меня разрушится семья.

— Ты все видишь в черном цвете, — сказала Элизабет. — Есть тысячи самых убедительных причин, позволяющих объяснить отсутствие Штефана дома.

В трубке что-то пискнуло.

— Телефонная карта кончилась, — сообщила я. — Только, пожалуйста, назови мне хоть одну причину из этой тысячи, тогда я успокоюсь.

— Итак, — произнесла Элизабет, но в этот момент в трубке наступила тишина.

Я опечаленно повесила ее. Ах, что же со мной стало! Я чувствовала себя, как бедный муж Деми Мур, когда он осознал, что миллиона ему не видать.

Но в следующий момент у меня возникла спасительная мысль: а что, если Штефан совсем не собирался ложиться с Эвелин в постель, а так же, как и я, отправился на поиски телефонной будки, из которой мог бы мне позвонить? Довольно логично, не так ли?

Двое мужчин, стоявших на противоположной стороне улицы у входа в ирландский паб, показались мне подозрительно знакомыми. Да, конечно, блестящая в свете фонаря загорелая лысина одного и огромные уши другого не узнать было невозможно. Я стремительно направилась в сторону дома.