Непримкнувший. Воспоминания - [57]
А далее разыгрались очень бурные события, в том числе лично для меня.
Смерть Жданова
Академик Лысенко и борьба за власть в Политбюро. Жданову все хуже. Я подружился с сыном Жданова. Чудо-юдо «от сохи» становится живым классиком. Хрущев как покровитель Лысенко. «Ах вы, наивная душа». «Поднялся со стула я и сказал: я разрешил, товарищ Сталин». Суслов был занят другими делами. Агитпроп попадает «под Маленкова». Обморок и больничная палата. «Жданова убили врачи»
На мартовских заседаниях Политбюро раздавались и осторожные голоса против Лысенко. Но Сталин язвительно ответил президенту Академии наук СССР А.Н. Несмеянову на частное замечание того в адрес Лысенко. Затем подробно говорил о заслугах Лысенко. Он зачитал полностью какой-то отзыв о работах Лысенко с ветвистой пшеницей и продолжал:
– Вы подумайте только: обыкновенная пшеница имеет 30–40 зерен в колосе, а ветвистая – 150–200. Какое это будет увеличение хлебных богатств, если удастся производственно освоить выращивание ветвистой пшеницы. Лысенко работает с ней не как крестьянин, а как ученый. Ветвистая пшеница была в Америке и в Канаде, но выродилась. Если Лысенко удастся ее освоить, это будет великое дело. Пока в опытах Лысенко и грузинских селекционеров она деградирует. Надо следить за этим делом и охранять его. У нас на Сельскохозяйственной выставке пытались похитить один колос ветвистой пшеницы…
Как известно, опыт и практика зарубежных стран показали, что вся история с работами Лысенко была невероятно раздута. Лысенко не дал здесь ничего полезного.
В связи с Лысенко на Политбюро зашел разговор о так называемой мичуринской биологии, а затем об Иване Петровиче Павлове. Работая до войны в Отделе науки ЦК, я имел честь познакомиться с великим русским ученым и слышал его выступление на 15-м Международном конгрессе физиологов в Москве в 1935 году. По мере возможностей я интересовался трудами гениального физиолога, доступными моему пониманию.
В этот вечер Сталин, обращаясь к А.Н. Несмеянову, сказал:
– Почему не представлены труды по физиологии? У нас есть Институт Павлова, его лаборатории, а ничего не представляется. Наследство Павлова плохо разрабатывается. Огонь его учения стараются потушить всякие сторонники Лины Штерн.
…Может показаться странным: какая связь может быть у биологии с борьбой за власть в Политбюро?
Связанная с этим история развивалась действительно странно, но и предельно драматично – и кончилась смертью А.А. Жданова.
И в этот вечер Сталин удивил всех присутствовавших своей оценкой одного исторического факта, противоречившей оценке, сложившейся в общественной науке.
На Сталинскую премию была выдвинута одна работа по истории. Обращаясь ко мне, Сталин сказал:
– Я не успел прочитать эту книгу. А вы читали?
Я сказал, что прочитал.
Сталин:
– И что вы предлагаете?
Я сказал, что Агитпроп поддерживает предложение премировать эту работу.
– Скажите, а там есть что-нибудь о бакинских комиссарах?
– Да, есть.
– И что же, их деятельность оценивается положительно?
– Да, безусловно.
Сталин:
– Тогда нельзя давать премию за эту книгу. Бакинские комиссары не заслуживают положительного отзыва. Их не нужно афишировать. Они бросили власть, сдали ее врагу без боя. Сели на пароход и уехали. Мы их щадим. Мы их не критикуем. Почему? Они приняли мученическую смерть, были расстреляны англичанами. И мы щадим их память. Но они заслуживают суровой оценки. Они оказались плохими политиками. И когда пишется история, нужно говорить правду. Одно дело чтить память. Мы это делаем. Другое дело правдивая оценка исторического факта.
Все были в недоумении, но с возражениями никто не выступил. Вопрос о премии отпал. Очень придирчиво допрашивал Сталин хозяйственных министров об отдельных изобретениях и конструкторах.
Обращаясь к министру авиации Хруничеву, Сталин спросил:
– А этот тип истребителя действительно оригинален у Лавочкина? Он не повторяет просто иностранного образца?
К министру вооружений Д.Ф. Устинову:
– Очень способный конструктор вооружений Симонов (речь о главном конструкторе одного из заводов вооружений С.Г. Симонове. – Д. Ш.). А почему мало фигурируют уральские артиллеристы? У нас отстает тонкая промышленность: измерительные приборы и прочее. Надо это дело поощрять. Тут все еще монополисты швейцарцы. А как у нас с хлопкоуборочной машиной? Вот тут говорили об Америке: продолжает ли она держать курс на паровозы. И так говорят, что можно подумать, будто мы уже изучили Америку и хорошо ее знаем. Конечно, это не так…
Как-то на одном из заседаний, когда какое-то представление на Сталинскую премию было недостаточно обоснованно, Сталин обратился с вопросом, кажется, к министру Кафтанову:
– Вы как считаете, какая премия выше: Нобелевская или Сталинская?
Кафтанов поспешил ответить, что, конечно, Сталинская.
– Тогда, – сказал Сталин, – надо представлять на премию обоснованно. Мы ведь здесь не милостыню раздаем, мы оцениваем по заслугам.
Но в общем он был щедр на премии. И когда при одном из рассмотрений вопроса о премиях Сталина спросили, как быть: народный артист А.Д. Дикий представлен сразу на две премии – за спектакль в Малом театре «Московский характер» и за кинокартину «Третий удар», Сталин ответил:
Всего лишь один шаг положил в июне 1957 г. конец блестящей государственной карьере Дмитрия Шепилова (1905-1995) — в то время министра иностранных дел СССР и члена ЦК КПСС. Выступив тогда на партийном пленуме против формирующегося культа личности Хрущева,он тем самым `примкнул` к так называемой `антипартийной группе` (Каганович, Маленков, Молотов) и очень скоро лишился всех постов. Но до этого, по личному указанию Сталина, разработал учебник политэкономии; участвовал в Великой Отечественной войне, которуюзакончил генерал-майором и военным комендантом г.
Екатерина Алексеевна Фурцева занимала высшие посты в советской государственной и партийной системе при Хрущеве и Брежневе. Она была Первым секретарем МГК КПСС, членом Президиума ЦК КПСС, министром культуры СССР. Фурцева являлась своеобразным символом Советского Союза в 1950–1970-х гг., — волевая, решительная, властная женщина, Фурцева недаром получила прозвище «Екатерина Третья».В книге, представленной вашему вниманию, о личности и политике Екатерины Фурцевой вспоминают известные деятели той поры: Д. Т. Шепилов, Председатель КГБ СССР и заместитель Председателя Совета министров СССР при Хрущеве и Брежневе; А. И. Аджубей, главный редактор газет «Комсомольская правда» и «Известия», зять Хрущева; Н. А. Микоян, писательница и журналист, невестка знаменитого А. И. Микояна.
«Гражданская оборона» — культурный феномен. Сплав философии и необузданной первобытности. Синоним нонконформизма и непрекращающихся духовных поисков. Борьба и самопожертвование. Эта книга о истоках появления «ГО», эволюции, людях и событиях, так или иначе связанных с группой. Биография «ГО», несущаяся «сквозь огни, сквозь леса... ...со скоростью мира».
В этой книге мы решили вспомнить и рассказать о ходе русско-японской войны на море: о героизме русских моряков, о подвигах многих боевых кораблей, об успешных действиях отряда владивостокских крейсеров, о беспримерном походе 2-й Тихоокеанской эскадры и о ее трагической, но также героической гибели в Цусимском сражении.
От редакции журнала «Знамя»В свое время журнал «Знамя» впервые в России опубликовал «Воспоминания» Андрея Дмитриевича Сахарова (1990, №№ 10—12, 1991, №№ 1—5). Сейчас мы вновь обращаемся к его наследию.Роман-документ — такой необычный жанр сложился после расшифровки Е.Г. Боннэр дневниковых тетрадей А.Д. Сахарова, охватывающих период с 1977 по 1989 годы. Записи эти потребовали уточнений, дополнений и комментариев, осуществленных Еленой Георгиевной. Мы печатаем журнальный вариант вводной главы к Дневникам.***РЖ: Раздел книги, обозначенный в издании заголовком «До дневников», отдельно публиковался в «Знамени», но в тексте есть некоторые отличия.
Летом 1941 года в составе Вермахта и войск СС в Советский Союз вторглись так называемые национальные легионы фюрера — десятки тысяч голландских, датских, норвежских, шведских, бельгийских и французских freiwiligen (добровольцев), одурманенных нацистской пропагандой, решивших принять участие в «крестовом походе против коммунизма».Среди них был и автор этой книги, голландец Хендрик Фертен, добровольно вступивший в войска СС и воевавший на Восточном фронте — сначала в 5-й танковой дивизии СС «Викинг», затем в голландском полку СС «Бесслейн» — с 1941 года и до последних дней войны (гарнизон крепости Бреслау, в обороне которой участвовал Фертен, сложил оружие лишь 6 мая 1941 года)
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Труд журналиста-международника А.Алябьева - не только история Второй мировой войны, но и экскурс в историю развития военной авиации за этот период. Автор привлекает огромный документальный материал: официальные сообщения правительств, информационных агентств, радио и прессы, предоставляя возможность сравнить точку зрения воюющих сторон на одни и те же события. Приводит выдержки из приказов, инструкций, дневников и воспоминаний офицеров командного состава и пилотов, выполнивших боевые задания.
Генерал-лейтенант Леонид Владимирович Шебаршин за 29 лет службы прошел путь от оперуполномоченного до начальника советской внешней разведки. Он был очевидцем губительной «перестройки». Эта книга стала итогом длительного, вдумчивого размышления об особенностях профессии разведчика вообще и советского в частности, о сути разведки как таковой, не сегодня и не вчера. Книга писалась автором всю жизнь. В ней нашли место дневниковые записи, зарисовки из путевых блокнотов о Пакистане, Индии, Иране, Афганистане.
Зоя Богуславская – прозаик, драматург, автор многих культурных проектов, создатель премии «Триумф», муза поэта Андрея Вознесенского. Она встречалась со многими талантливыми людьми ХХ века, много писала и о своих друзьях-товарищах. Огромную популярность имели ее знаме – нитые эссе «Барышников и Лайза. Миннелли и Миша», «Время Любимова и Высоцкий», воспоминания о встречах с Марком Шагалом, Брижит Бардо, Аркадием Райкиным и многими другими.
Книга прославленного советского военачальника дважды Героя Советского Союза Маршала Советского Союза Василия Ивановича Чуйкова посвящена в основном боевому пути 62-й армии, преобразованной после Сталинградской битвы в 8-ю гвардейскую, которая вместе с другими войсками отстояла от врага Сталинград, участвовала в освобождении Донбасса, Запорожья, Одессы, форсировала Вислу, Одер и закончила свой боевой путь штурмом Берлина. В своих воспоминаниях автор опирался на документы той поры, а также многочисленные свидетельства очевидцев и участников боевых действий.
В 70–80-х годах прошлого столетия одно только упоминание имени Владимира Калиниченко приводило в трепет секретарей обкомов, министров и членов политбюро. В то время Владимир Иванович работал важняком – так называли в народе следователей по особо важным делам при генеральном прокуроре СССР. Кредо Калиниченко: «Закон – священная корова». Он решал сложнейшие головоломки, был человеком бесстрашным и абсолютно невосприимчивым к лести. Дослужившись до генерала, в 1991 году Калиниченко уволился из прокуратуры по собственному желанию.